Яна Темиз - Рай на земле

Такой тон действовал на взрослых безотказно. Стоило скорчить гримасу и заныть, как им становилось стыдно и неловко: они чистые, сытые и благополучные, спешат по своим делам, а бедный маленький мальчик, вынужденный работать, в рваной и грязной майке, о котором некому позаботиться… ну и так далее! А потом они достают кошелек или не дожидаются сдачи – потому что им надо откупиться от собственного стыда и неловкости и побыстрее выбросить тебя из головы.

– Ладно, ладно, – проворчал полицейский, – особо-то не старайся, видали мы таких! Сказал же тебе: чтобы духу твоего…

Лицо мальчишки вдруг так и застыло. На секунду, не больше – больше Юсуфу, знающему о жизни все, не потребовалось. Кажется, ему снова повезло, вот уж действительно повезло! Он мгновенно привел лицо в порядок, придав ему привычно глуповатое выражение, и припустился бежать, как будто подчинившись наконец требованиям этого старого полицейского.

Подчинится он им, как же! Он воспользуется удачей, раз уж ему так везет! Он еще не знает, как он ею воспользуется, но он своего не упустит, будьте уверены.

Назым проводил мальчишку взглядом. Странно, что он все-таки послушался и убежал… может, не стоило его прогонять… для него какое-никакое, а приключение. Впрочем, сейчас не до него, его можно в любой момент найти, проще простого, да он уже рассказал все, что знает, теперь только фантазировать будет. Мальчишки, они всегда…

– Куда именно? – поджав губы, повторила Дилек.

– Да куда угодно, только чтоб тихо и не жарко, что вы все спрашиваете? Вы лучше свой отель знаете! – раздражаясь от ее постоянных вопросов, поморщился Назым. Вот ведь навязалась: ни шагу по этому поганому отелю без нее не ступишь, и не пошлешь куда подальше. Ее пошлешь, а она всему персоналу шепнет – и он от них ни слова не услышит, да и переводить кто будет? Но ее постоянное присутствие действовало ему на нервы: вроде и помогает, но как-то так, что сразу становится понятно, что она делает это исключительно из привитой всем приличным людям законопослушности, и она прилежно выполняет все, о чем ее просит представитель власти, но не более того. Инициативы не проявит, не дождетесь.

– Если вы не возражаете, миссис Вера, мы могли бы пойти ко мне или в какой-нибудь бар. Уже жарко, не так ли? – старательно выговорила она на своем правильном и понятном английском. Как-то так выговорила, что стало понятно: ей-то не жарко и не холодно, и вообще ее это не касается, а вот этот полицейский… этот толстый полицейский, ему жарко и трудно, и мы с вами ему поможем… раз уж так неудачно вышло.

– Да, как хотите, – неуверенно согласилась Вера. Ее свита стояла присмирев: всем, даже супруге обаятельного Олега Евгеньевича, стало ясно, что разжиться сплетнями не удастся.

Тащиться куда-то в мокром купальнике не хотелось.

И вообще уже ничего не хотелось.

– На самом деле, – это было замечательное в своей непереводимости «as a matter of fact», которому в последнее время лучше всего соответствовало используемое где ни попадя «на самом деле», – у меня, наверно, не такая важная информация. Просто вы спрашивали, не видели ли мы…

– Вон там есть бар, – сумел-таки выдавить из себя Назым. Это было нетрудно и напоминало школьные упражнения сына: «там есть стол», «здесь есть книга» и тому подобную ерунду.

– Будет лучше пройти в бар, если вы не против, – перевела его неуклюжую фразу на нормальный английский Дилек.

Вере стало смешно. Эта парочка так и лучилась взаимной неприязнью. Похоже, администраторше не нравятся полицейские как класс, а полицейскому неприятны такие холеные красавицы. Тоже как класс.

Кивнув всей компании соотечественников, Вера, помахивая яркой сумкой, пошла к расположенному у самого пляжа бару. Купальник быстро подсыхал, да и вообще здесь все мокрые!

– Я вчера утром видела женщину идущую с пляжа, – без предисловий заявила она, как только они вошли под тент. – Скорее всего, она купалась, потому что, кажется, она то ли вытиралась, то ли как-то помахивала полотенцем. Было очень рано.

– А поточнее? – Вера не ожидала, что поймет вопрос, и на всякий случай подождала перевода. И правда, поняла! Что ж, это приятно: лингвист, как-никак!

– Около шести. Я специально рано встала, – поторопилась она объяснить, – чтобы до жары по городу погулять. Открыла окно и… у нее была шапочка! – вспомнила вдруг Вера. – Ну да, яркая такая, малиновая! Она ее сняла… короткие волосы, седые или совсем светлые. Но я почему-то подумала, что седые. Наверное, потому, что женщина немолодая… и чем-то на мою соседку по столу похожа. На миссис Елену, вы ее видели, – напомнила она администраторше.