Ирина Тузова - Остров инвалидов

– Общественность нам доверила самого ценного своего представителя, известнейшего во всех кругах труженика и, наконец, просто золотого человека с большим сердцем – Галину Сергеевну. А мы ее здесь, получается, не уберегли! Она выдержала сложнейшую операцию на позвоночнике. Всем казалось, что она шла на поправку, когда ее перевели в наш центр. По крайней мере именно так все освещалось в прессе. Как мы сейчас будем смотреть в глаза людям? – Вениамин Павлович обвел тяжелым взглядом присутствующих.

Все молчали и старались не встречаться взглядом со своим руководителем. Каждый понимал, какие репутационные риски могут последовать. Несмотря на то, что смерть Галины Сергеевны стала неожиданностью, однако, согласно данным аутопсии, была вызвана вполне объективными причинами. Тем не менее, вездесущие журналисты только и искали повода для сенсаций и в один момент могли перевернуть все с ног на голову.

– Ме..ме..ме… Меня не в чем обвинить, я делал все возможное и невозможное! Я буквально днями и ночами следил за динамикой ее состояния, – Вячеслав Игоревич, запинаясь и заикаясь, попытался оправдаться перед коллегами.

К слову сказать, Вячеславом Игоревичем его мало кто называл. Славик, он и есть Славик. Врачи и медсестры так прямо к нему и обращались. А немедицинский персонал – прачки, уборщицы, буфетчицы – называли его по имени-отчеству, если непосредственно к нему обращались, а за глаза он и для них был Славиком. Трусоват, малодушен. Не было в нем какой-то широты поступков и уверенности в себе. Хотя, как специалист он был очень неплох и часто замечал такие детали в ведении лечебного дела, которые не все маститые доктора видели. Умел он проводить, что называется, причинно-следственную связь и анализировать. Однако, на фоне неуверенности в себе его мнение зачастую не учитывалось в медицинских кругах, а то и вовсе присваивалось себе кем-то другим.

– У меня в этой… как ее… медицинской карте собраны абсолютно все показания ее состояния. Чуть ли не почасовые измерения. Если нужно, я еще раз все проанализирую и доложу. Вот, – добавил Славик и обвел взглядом присутствующих, ища глазами поддержки у своих коллег.

Практически все, усмехнувшись, отвернулись. А геронтолог Олег Владимирович даже посмотрел на него с упреком и, наклонившись к Ивану Федоровичу, что-то ему прошептал. Каждый понимал, что ответственность лежит не только на лечащем враче.

Лицо Елены Николаевны выражало холодное презрение. Трус и слабак – читалось на нем. Она бы никогда себе не позволила так унижаться. Это была уникальная женщина. Дело было не только в ее внешности: несмотря на свой возраст «за сорок», она была похожа на молодого паренька – бывают такие, слишком красивые для мужского пола, экземпляры. Елена Николаевна носила короткую стрижку и никогда не пользовалась декоративной косметикой. У нее почти не было морщин, а угловатая фигура подростка и маленькая грудь не делали ее менее женственной – разумеется, если она сама этого хотела. Зная особенности своего тела, Елена Николаевна иной раз шокировала коллег, когда одевалась уж совсем по-мужски. Вдобавок ко всему, голос ее был низким и имел широкий спектр оттенков – от чарующего и загадочного, это если Елена Николаевна обращалась к своему женскому началу, до грубого и сильного, если ей по каким-то своим соображениям хотелось в этот момент походить на мужчину. Наверное, именно эти ее особенности и заставляли трепетать сердце Вениамина Павловича при каждой их встрече. Не то, чтобы он был каких-то нетрадиционных на этот счет взглядов. Так, небольшая латентность. И даже не трепетное отношение директора центра к ней было главным. А главным были ее острый ум и независимый характер. Несмотря на не самую важную, как многим кажется, должность – главная медицинская сестра – она вела свой участок безукоризненно, имела четкое собственное мнение, а своими глубокими медицинскими познаниями вызывала уважение у самых именитых докторов.

Взгляд Вениамина Павловича при последних словах Славика стал еще тяжелее.

– Так, никакой самодеятельности! – рявкнул он. – Медицинскую карту Галины Сергеевны оставьте мне, я сам еще раз все проанализирую, учитывая высказанные здесь экспертные мнения, – немного смягчившись, добавил он. – Подводя итог нашей с вами встречи, хочу еще раз подчеркнуть – никакой самодеятельности! Никаких кулуарных разговоров, сплетен и уж тем более интервью. Нам не нужно искусственно подогревать интерес к этому. И без нас найдутся охотники. Наша с вами задача – сплоченно и профессионально продолжать выполнять свою работу. К сожалению, Галину Сергеевну нам уже не вернуть. Но по итогам нашего с вами сегодняшнего совета вполне очевидно, что мы сделали по отношению к ней все возможное и невозможное, как уже сказал Славик. Вячеслав Игоревич, то есть. И как это ни печально, результат оказался таким, какой есть. Мы тоже не всесильны. Прошу провести разъяснительные беседы со своими починенными. Все свободны.