Маков с юношеских лет придавал большое значение связям с людьми, занимающими высокое положение. И был рад, что его девушка Марина из хорошей семьи, дочь известных учёных и сама прекрасно образованная для своих лет студентка. После университета они поженились и радовали друг друга своими служебными успехами. А когда родились дочка и сын, он увидел, сколь благодатными для них являются знания родителей, в особенности, матери. В обычном, казалось бы, общении, в простых разговорах проявлялась не только эрудиция родителей, но также их убеждённость в своей правоте. Андрей любил жену. А с рождением детей более всего стал ценить её редкостную материнскую особенность – быть равной с ними, но понимать чуточку глубже и видеть чуточку дальше. Она и в близких отношениях с мужем была искренней и открытой, и ему в голову не приходило, что может быть как-то иначе. И тут…
– Приступайте, ребятки. Накладывайте блины и ешьте сначала с курочкой, после с вареньем и чаем. Да, творог же! – вспомнила она и достала пачку из холодильника.
Женя рукой взял из горки два блина и положил на тарелку.
– Вилки не видишь? – упрекнула Катя. – И не рви ты их, для этого есть вот что, – подала ему ножик.
– Нет, пальцами вкуснее, – хихикнул Женя и взял кусок курицы.
– Не пойму, где он всего этого набирается? – вздохнула сестра. – По-моему, у них теперь не садик, а рассадик дикости. Когда я туда ходила, у нас такого не было.
– У нас ещё и не такое бывает. Особенно Вадик и Лёня. Из рогатки лампочку расколошматили.
– Упитанные такие? – спросила мама.
– Два толстяка. Воспиталка их пузотёрами зовёт.
– Может, бузотёрами? – спросила мама.
– Нет, пузотёрами. У них во такие пузы. Будто по футбольному мячу проглотили.
– Ужас! – хихикнула Катя. – Подальше от них, а то заразишься. Возьми, пожалуйста, вилку.
– Отстань, всё равно не буду.
– Эт-то ещё почему?
– Я кино про рыцарей видел, – жуя, проговорил брат. – Дак они там курицу руками держали и зубами грызли.
– То ж рыцари. А ты кто? Варвар, что ли?
– Я не знаю, кто такой варвар. Я рыцарь уже давно. Ваня даже Дедом Морозом хочет быть. Уже бороду примеривал.
– Чего её примеривать, когда ещё только октябрь? – не смогла удержаться Катя.
Мама посмотрела на мужа и подмигнула ему, – дескать, пускай рассуждают, за столом полезно. Андрей Евгеньевич положил ещё блинов, и тут дал себя знать телефон.
– Сиди, – встрепенулась Марина Глебовна. – Скажу, ты в ванне.
– Нет, сам, – проговорил он и взял сотовик. Мгновение слушал и стал кивать: – Был, был дома… Потому что сын отключил… И что теперь?.. Опера́ уже там? Нет, еду… Повторите… Запомнил, запомнил. Пока. Свяжемся.
Он сжал телефон в руке, мельком взглянул на блины и нетронутую курицу.
– Завтракайте. Ждут на улице Смоленской. Я помчался.
– Что за чушь? Куда, куда помчался? – встала Марина Глебовна. – Доешь, Смоленская подождёт.
– Спасибо, я потом. Пока.
– Я тоже хочу, – сказал Женя, беря в руки ножик.
– Со временем, сказал отец и выскочил из-за стола. Переоделся, выбежал на двор и сел в машину.
Событие, о котором сказали ему по телефону, для него не новое. В квартире на Смоленской обнаружен труп мужчины.
Николай Перекатов и Виктор Малинин с детства друзья. Перекатов среднего роста, плечистый, коротко стриженный. На слегка вытянутом лице ничего лишнего, никаких изъянов. Чуть-чуть курносый нос, выпуклый лоб и неширокий рот с некрупными губами; глубокие серые глаза смотрят прямо и почти не моргая. Малинин высокий, слегка сутулый, густоволосый и бородатый. Лицо как лицо, и только «лазоревые, живые и манящие глаза», как он сам их называет, говорят о том, что их владелец человек общительный и незаурядный. Учились они в одном классе, потом в одной группе на вечернем отделении экономического факультета. И работали в морском порту с паллетами – специальной тарой для транспортировки бананов из Эквадора. Николай изумлялся: – Вот жизнь настала: бананы дешевле картошки! – Временно, – обнадёживал Виктор. – Когда придём к нормальным отношениям с нашей родненькой сестричкой Украиной, всё будет как прежде. – Но придём ли? – сомневался Николай. – Обязательно придём! «Жаль только – жить в эту пору прекрасную уж не придётся ни мне, ни тебе», – цитировал Некрасова начитанный Виктор и посмеивался в ладонь. – Не пророчь, оракул, скушай банан, – улыбался Николай и освобождал ему экзотический фрукт от кожуры.
Свободное время, а это были, в основном, выходные, они проводили в дискотеке «Метро Центр» на Обводном канале. Хорошее, весёлое место. Если бы ещё официанты были чуть-чуть культурнее, а то не клиентам помогают, а тусуются между собой, будто привязанные друг к другу. Зато девушки – только успевай разглядывать. Одна беда: редко кто из них мог пригласить к себе домой для радости общения и прочих нежностей. Почти у всех родители, братики, сестрички – не до приёмов.
Читать дальше