Марина Серова - Семь лет молчания

– Надеюсь, вы не скажете никому, что это я дала контакты?

– Не переживайте, Надя, я вас не выдам.

Я быстро спустилась в холл университета, чтобы не повстречаться с Ольгой Николаевной. Там я снова наткнулась на Матвея.

– О, сколько лет, сколько зим, прекрасная Татьяна!

– Ты меня преследуешь? Я уже ухожу. Извини, больше нет времени разговаривать, – мне захотелось побыстрее покинуть университет.

– Узнала все, что хотела?

– Можно сказать и так.

– Я вот что вспомнил. По-моему, у Лизы кто-то был. Могу и ошибаться. Но раз ты убегаешь, то, наверное, в другой раз расскажу.

– Кто-то – имеешь в виду мужчину? – пришлось мне остановиться.

– Имею в виду именно его.

– С чего взял?

– Она садилась в иномарку, которая ждала ее около университета. Пару раз видел.

– А кто сидел за рулем? Можешь описать?

– Нет. Мужчина какой-то. Это все, что знаю.

– В деле об этом не было ни слова. Ты придумал сейчас, чтобы привлечь мое внимание, или это действительно так было?

– Скажем так: возникли обстоятельства, которые помогли мне вспомнить то, что я забыл тогда, семь лет назад.

– Модель, цвет, номер? Что-то можешь назвать?

– А вот тут, к сожалению, помочь не могу. Говорю же, что я бесполезный свидетель.

– Зря так говоришь. Ты был мне сегодня очень полезным. Если это все, что ты вспомнил, то мне пора. Работа ждет.

– До встречи! – помахал мне рукой Матвей и улыбнулся.

Я поспешила сесть в свой автомобиль. Тучи заволокли солнце. Очень было похоже, что сейчас пойдет снег. Пора домой, чтобы переварить собранную информацию.

Оставалось несколько часов до званого ужина у Лены. Я сварила кофе и поняла, что сегодня пропустила обед. Мой пустой желудок рычал от голода.

В холодильнике было негусто. Еды в нем практически не было. Я совершенно забыла забежать в магазин, поэтому выбирать не пришлось. Позавчерашний йогурт оказался вполне съедобным.

Облизав последнюю ложку, я закурила и набрала номер Инны Николаевны. Она ответила сразу, как будто ждала моего звонка.

– Добрый день, Инна. Вам сейчас удобно разговаривать? – обратилась я к ней.

– Да, конечно, Татьяна. Вы что-то узнали? – с надеждой тихо спросила женщина.

– Инна, скажите, пожалуйста, что вам известно о Марине Игнатьевой?

– Марина… Марина… Игнатьева… А кто это?

– Это однокурсница Лизы. Они дружили.

– Дружили? Мне казалось, я знала всех подруг Лизоньки. Про Марину она мне никогда не рассказывала.

– Однокурсник вашей дочери поведал мне о том, что Лиза и Марина достаточно тесно общались в университете.

– А почему же я не знала? Вы разговаривали с этой Мариной? Она знает, где Лиза? – засыпала меня вопросами Инна.

– Вот тут небольшая проблема. О Марине на данный момент тоже ничего не известно. Она уехала на следующий день после того, как пропала ваша дочь.

– Не хотите ли вы сказать, что эта девушка как-то причастна к исчезновению Лизоньки? А что говорят ее родители?

– У Марины нет родных. Она – сирота. Выросла в детском доме. Поэтому поговорить о ней не с кем. Собираюсь наведаться в детский дом завтра. А прежде хотела спросить, что известно вам.

– Честно сказать, я слегка поражена. Почему Лиза скрывала от меня своих друзей? Даже помочь вам не могу, потому что не знаю ничего, – немного растерялась Инна.

– У меня еще вопрос, который я уже задавала при нашей первой встрече. Вы точно уверены, что Лиза ни с кем не встречалась? Я имею в виду мужчину.

– Теперь я уже ни в чем не уверена. Не хотите ли вы сказать, что она скрывала от меня еще и парня?

– Есть пока непроверенная информация, что за ней в университет на машине приезжал незнакомец.

По непродолжительному молчанию в трубке я поняла, что Инна была шокирована моими новостями. Женщина все эти годы не догадывалась, что ее дочь могла жить какой-то другой жизнью, которую она утаивала от родителей.

– Кто он?

– Пока неизвестно. Лиза после учебы сразу возвращалась домой?

– Обычно да. Когда задерживалась в библиотеке или еще где-то, всегда сообщала. Получается, каждый раз, когда Лиза приходила поздно, она встречалась с парнем?

– Давайте сразу не будем делать поспешных выводов. Мы все выясним, – попыталась успокоить я Инну.

– Татьяна, я прошу вас – не скрывайте от меня правды, если что-то узнаете. Не нужно меня жалеть, я уже ко всему готова, – попросила меня Инна.

– Обещаю, что буду с вами честна.

Совершенно не представляю, что чувствует мать, чей ребенок пропал без вести. И как она вообще держится все эти годы? Семь дней рождения дочери, семь новогодних ночей она была наедине со своим горем. Было по-человечески жаль Инну. Она понравилась мне с первых минут нашего знакомства. Поэтому я во что бы то ни стало хотела докопаться до истины в этом деле.