Агата Вебер - Месть в награду. Начало

Размышления Антонины Петровны были прерваны стуком в дверь.

– Войдите! – раздражённо буркнула женщина.

«Что ещё этому недотёпе от меня нужно? Не муж, а недоразумение…»

Однако вопреки её ожиданиям, в кабинет зашёл старший МакЛейн.

– Мадам, – он широко улыбнулся. – Мы заскучали без ваших обворожительных глаз!

Антонина слегка покраснела от комплимента.

– Сергей – почему он так рано ушёл? Я хотел бы с ним побеседовать. Он очень похож на вас, и мне было бы приятно с ним общаться, – Джон важно прошествовал к Антонине и поцеловал протянутую ему руку. – Я вижу, вы чем-то расстроены?

– О, Джон, ну вы же понимаете, такая нынче молодёжь, – и Антонина с наигранно-горестным вздохом отвела глаза в сторону.

Слегка прикрыла ресницы и тихонько наблюдала за собеседником.

«Очень красивый мужчина… Кого же он мне так напоминает? Он прямо как Агент 007 из моего любимого фильма… Точно! Шон Коннери! Ну почти копия! О-о-о-о…» – от этих мыслей по телу пробежали мурашки.

Она вздрогнула, пытаясь не выдать своё состояние.

– О, как я вас понимаю, дорогая. У самого сын тот ещё, как у вас говорят, оботряс? – он подошёл очень близко и взял её руки в свои.

– Лоботряс, – Антонина Петровна улыбнулась беззаботно и легко. Это забытое чувство, когда не надо строить из себя кого-то.

Ей на мгновение захотелось почувствовать себя легкомысленной и беспечной.

«Но нельзя расслабляться, – приказала себе Антонина. – Не для того я столько трудилась, чтоб в одночасье всё разрушить из-за одного взгляда, понравившегося мне мужчины. Может, потом я обращу внимание на него или на другого. Сейчас самое главное – это сын и муж. Да и Владимир Германович совсем от рук стал отбиваться. Пить стал много»

– Л'об' отрь'яс? – Джон сильнее сжал её пальцы.

«О Боже, дай мне сил! Какие большие и сильные руки…» – от этих мыслей Антонину бросило в жар.

Потрясающий аромат и вообще образ этого холёного мужчины вызывал давно забытые ощущения. Да ещё этот его взгляд!

– Джон, надо вернуться к столу! – она решительно высвободила свои пальцы из его больших ладоней.

Так же решительно распахнула дверь и с ослепительной улыбкой шагнула в гостиную. Все её существо осталось там, в этих ладонях и глазах.

Тем временем Сергей, зажав педаль газа, мчался по Садовому кольцу. Его душу будоражили воспоминания. Странный день. Никогда ранее он не испытывал ничего подобного.

«Так, стоп! Надо остановиться».

Он тормознул у какого-то ресторана, вышел из машины и глубоко задышал, оперевшись на низкий заборчик у клумбы. В голове была каша из событий, информации, разговоров и откровенного вранья…

Тщетно он пытался разложить всё по полочкам, но ему мешал образ – чёрные глаза, кудри и мелодичный голос, всё ещё звучавший, казалось, прямо в глубине сознания.

Надо было это всё вылить – куда-то, кому-то.

Немного отдышавшись, Сергей оглянулся. В паре метров от него был таксофон. Почти не думая, закинул монетку и набрал номер.

– Алло? – из трубки послышался хриплый сонный голос.

– Антон, здравствуй. Надо поговорить. Приедешь?

– Куда?

Сергей огляделся, пелена застилала его глаза.

– Ресторан «Каприччио» на Садовом, – назвал он то место, где сейчас остановился.

– Ты один? – удивлённо спросили его из трубки.

– Да.

– А как же охрана? – голос был ещё больше удивлён. – Они же тебя от себя не отпускают.

Сергей услышал усмешку в голосе друга.

– Мать отправила их отдыхать.

– Хорошо, я скоро буду, – послышались короткие гудки.

Минут через десять, тарахтя, подъехала чёрная ржавая «Копейка».

Из неё вышел немолодой высокий статный мужчина. Сеть морщин выдавала на загорелом лице возраст уже далеко за пятьдесят.

– Серёжа, что с тобой? Что случилось? Расскажи мне, – он положил руку на плечо парня, затем присел на корточки, будто хотел поговорить с ребёнком. – Опять тебя мать достаёт? Или… или что-то другое?

– Да всё вместе… Пойдём, расскажу, – Сергей крепко сжал своей рукой ладонь этого мужчины и направился в ресторан, ведя его за собой.

Это был единственный человек на всём белом свете, кому он мог довериться. Когда-то, года три, наверное, назад, Сергей заметил заросшего грязного бомжа, постоянно ошивающегося у подъезда (тогда парень жил с родителями). Этого человека часто били и выкидывали на улицу. Однако он не попрошайничал и не пил. Он просто не уходил.

Однажды зимой, вернувшись домой, Сергей увидел, что избитый в очередной раз бомж валяется в грязной холодной снежной жиже у подъезда. И его сердце дрогнуло. Не глядя, что мать будет отчитывать, отвёз этого человека в церковь. На тот момент он просто не знал, чем ещё можно помочь. Постоянно навещал, они много разговаривали и подружились.