Агата Вебер - Месть в награду. Начало

– Джон, Джон МакЛейн, здравствуйте! – басисто, с сильным акцентом представился мужчина.

– Сергей, очень приятно!

– Это мой сын, Энтони МакЛейн, – он кивком указал на темноволосого молодого человека справа от себя, который тоже привстал и протянул ладонь. – Мой друг, Робин Вольски, – теперь встал мужчина слева и тоже поздоровался с Сергеем крепким рукопожатием.

– Мы тут беседовали о развитии моего нового фонда, – Антонина Петровна жеманно повела плечами. – Я решила вложить средства от продажи дома и земли твоей бабушки Любови Афанасьевны в фонд помощи сиротам и больным детям. Часть средств будет направлена на долгосрочные инвестиции в Англию. В этом нам поможет Джон. Верно, Владимир Германович? – она пристально посмотрела на лысоватого и явно чувствовавшего себя тут лишним мужчину, сидевшего во главе стола.

– Да, Антонина Петровна, вы совершенно правы, – промямлил он после некоторой паузы. – Давайте приступим к трапезе!

Перед гостями уже дымился наваристый борщ, разлитый по большим фарфоровым тарелкам. Молодые люди с явным удивлением разглядывали такое необычное для них блюдо.

Энтони наклонился к отцу и тихо спросил на родном языке:

– Это что? Салат с горячим свекольным соком?!

– Нет! – Джон раскатисто засмеялся. И добавил с акцентом по-русски: – Это блюдо – суп, здесь его называют борщ. В него кладут сметану и едят с чёрным хлебом. Вот так, – он взял столовую ложку, зачерпнул полную сметаны и плюхнул её в тарелку.

Затем выбрал самый толстый кусок «Бородинского» хлеба. Размешав сметану, с аппетитом отхлебнул и довольно хмыкнул:

– Попробуй, это очень вкусно!

Сергей еле сдерживал смех, глядя, как молодой англичанин с опаской пробует новое для себя блюдо. Но, видимо распробовав, тот быстро заработал ложкой. Робин тоже последовал его примеру.

На второе Нина Васильевна принесла картофельное пюре с жареным салом, маринованные опята с зелёным луком и свои фирменные свиные отбивные под морковно-сырной шубой. Иностранцы ели с явным удовольствием и тихо переговаривались, расхваливая русскую кухню.

Сергей же к борщу не притронулся, а второе задумчиво ковырял вилкой. Антонина Петровна мило улыбалась гостям, а в его сторону кидала недовольные взгляды. Не выдержав, она тихо сказала:

– Сергей, выйди в кабинет.

А гостям громче добавила:

– Прошу извинить, мы с Сергеем Владимировичем вернёмся через минуту.

Раздобревшие гости понимающе закивали. Тем более, что Наиночка уже вынесла поднос с графином водки и бутылкой вина. На большом блюде были красиво выложены бутерброды с чёрной икрой. А в трёхэтажной менажнице – селёдочка под красным луком и несколько видов сыра. Она только ждала одобрения хозяйки, чтобы выставить всё на стол.

Молодой человек нехотя поднялся, кивнул гостям и проследовал в кабинет отца.

«Да что же сегодня за день такой?.. Теперь ещё и маман будет допрашивать. Скажу ей, что нездоровится».

Ему так хотелось остаться в одиночестве, забраться в горячую ароматную ванну и предаться мечтам о темноволосой красавице.

– Сергей Владимирович! – язвительные нотки в голосе матери вырвали его из своих мыслей. – Что-то ты, сынок, странно себя ведёшь. Что происходит?

– Мама, простите? О чём вы? Я чем-то вас огорчил? – точно так же язвительно вопросом на вопрос ответил он.

– Я не понимаю! Мало того, что ты опоздал почти на сорок минут. Сидишь за столом молча, ничего не ешь. Теперь ещё грубить мне смеешь?! Ты позоришь меня перед гостями!

– А я что, должен им Калинку-малинку сплясать?! Или продекламировать наизусть Евгения Онегина?! А может, пошлые частушки под гармошку спеть?! Я уже не ребёнок, мама! Если вы хотите, чтобы я мог вести с вашими посетителями диалог, то будьте добры вводить меня в курс дела. Как я должен догадаться, о чем пойдёт речь?

Увидев, что глаза матери наполнились слезами, он заговорил мягче:

– Простите меня, я погорячился… – сейчас ему захотелось обнять свою мать.

Но «железная леди» не позволяла этого делать уже давно. Поэтому они оба стояли напротив друг друга, прожигая взглядами.

Антонина Петровна решила, что так не пойдёт. Надо сбросить тон, тем более, он извинился, а то отобьётся сын от рук. А она не могла этого позволить Сергею, только не сейчас. Когда столько положено на чашу весов. И знала она от «подруг», что нынешняя молодежь стала непослушной.

«Не то, что в наше время. Мы были другими», – подумала Антонина Петровна.

– Я тебе звонила несколько раз… – голос Антонины задрожал, на глазах женщины заблестели слёзы. – Но ты ни разу не подошёл к телефону. Андрей должен был завезти тебе пакет документов по фонду, но тебя не было дома! – она указала на большую чёрную кожаную папку, лежавшую на столе. – И он привёз их обратно. Где ты был?