Оксана Есипова - Опасная связь

Получив деньги и подписанные бумаги, Зинаида заметно расслабилась и снова приветливо заулыбалась.

– Наш лазер новейшего поколения, – привычно завела сотрудница любимую пластинку, – удаление займет не более двадцати минут. На старом оборудовании процедура длилась бы не меньше часа.

Я поморщился, и Зина сметливо перешла от слов к делу, жестом пригласив нас пройти за ней. Мы двигались по уже знакомому мне коридору. Сотрудница пригласила меня пройти в кабинет, а Ирине указала на соседний. Бывшая покорна прошла на процедуру, на прощание укоризненно шепнув:

– Видишь, на что я иду из-за твоей паранойи?

Я сделал вид, что не расслышал и шагнул в услужливо распахнутую для меня дверь. Никакой наркоз мне вкалывать на этот раз не стали. Двое сотрудников в белом настраивали оборудование, один долбил по клавиатуре, я же скучающе уставился в окно. Очень хотелось спать, глаза закрывались. Широко зевнув, я незаметно для себя провалился в сладкую дрему.

– Ну вот и всё, – разбудил меня весёлый голос.

Взглянув на руку, я снова увидел покрасневшую кожу с видимым, немного побледневшим рисунком тату.

– Да вы что, издеваетесь? – взревел я.

– О, не волнуйтесь. Покраснение пройдёт. Рисунок уходит постепенно, не сразу. Обычно требуется несколько сеансов. Но Вам, возможно, хватит и одного. Через три дня подойдёте к нам, определимся окончательно.

– Тогда почему мне не сказали этого вчера?

Две фигуры в белом переглянулись.

– Вы вчера консультировались у нас в центре? По телефону? Скажите, с кем конкретно говорили?

Я безнадёжно махнул рукой:

– Всё, я могу идти?

– Да, конечно, – странным голосом синхронно ответили белые фигуры и на всякий случай отступили на шаг назад.

В коридоре меня уже ждала Ирина. Её рука выглядела также как и моя.

– Скажи, – агрессивнее, чем раньше, спросила меня девушка, – теперь ты доволен?

– Я буду доволен, когда эта дрянь окончательно покинет мою кожу, – недовольно буркнул я.

– Хорошо, позже поговорим! – ответила девушка и отвернулась.

Ни с кем я разговаривать не буду, устало подумал я. Просто хочу, чтобы этот кошмар закончился, и ты исчезла из моей жизни. Вслух я ничего не сказал. Коротко кивнул Ирине, которая по-прежнему смотрела в сторону, и молча пошёл к выходу.

Зина дежурно улыбалась, поэтому я выдавил из себя некую кислую гримасу, призванную порадовать её в ответ, цели не достиг и поспешил убраться из странного места. Пройдя несколько шагов вперёд по улице, я непроизвольно оглянулся, спиной почувствовав чей-то взгляд. Сквозь прозрачные панорамные окна я увидел стоящих вместе Ирину и Виктора Елизаровича, провожавших меня довольными взглядами. Управляющий поднял руку и помахал мне. На миг мне показалось, что так машет рачительный хозяин своей корове, которая уходит пастись в общем стаде. Я отогнал от себя неприятную аналогию, вылезшую из каких-то неведомых глубин моего городского подсознания, и также помахал рукой.

Идти домой не хотелось. Как же хорошо, что я в отпуске. Не надо думать хотя бы о работе. Внезапно прекрасная мысль посетила мою уставшую от свалившихся на меня проблем голову.

Была у меня старая подруга детства – Алевтина. Я прекрасно знал, что она неровно ко мне дышит и мечтает о серьёзных отношениях. Пару раз мы целовались, разочек всё зашло совсем далеко, но дальше отношения я развивать не собирался. Скучно. Алевтина заглядывала мне в глаза, была абсолютно на всё согласна. Такую лучше держать про запас – при случае забежать залечить раны. Я набрал её номер, поинтересовался, дома ли она и, не спрашивая согласия, сообщил, что скоро буду.

Подруга открыла дверь так быстро, словно за ней стояла. На ней был прозрачный кружевной пеньюар в пол, под ним просвечивало алое бельё. Девушка кокетливо улыбалась и часто дышала. Не удержавшись, я без лишних слов обнял её, и вскоре мы оказались в её спальне на шёлковых простынях. На какое-то время я наконец-то расслабился и обо всём позабыл. Затем послал Алевтину на кухню за лёгкой закуской и кофе, но, не дождавшись, задремал.

– Отпусти меня-я-аааа! – хрипела девушка.

Я очнулся. На лице Алевтины был след от пощечины, пеньюар разорван, а мои руки гневно сжимали её шею. Я совершенно не помнил, что произошло. Всё было замечательно. Я послушно отпустил подругу, она тут же отползла на другой конец кровати и громко зарыдала.

– За что? – всхлипывала она.

– Прости меня, – забормотал я, – Наверно, мне что-то приснилось. Я ничего не помню, – совсем еле слышно добавил я.