Анна Князева - Хозяин шелковой куклы

– А на самом деле?

– На самом деле скульптор изготавливал восковую маску, которой потом прикрыли лицо княгини.

– А руки?

Лоредана Катарелла пожала плечами:

– Об этом пока рано говорить. Подождем результатов исследований. Во всяком случае, я очень на них надеюсь.

Когда они вошли в замок, их встретил управляющий:

– Ужин запаздывает. Он будет в десять. Надеюсь, вы понимаете, с чем это связано.

Зайдя в свою комнату, Дайнека обнаружила там Настю.

– Что ты здесь делаешь? – Она перевела взгляд на свою сумочку. – Если снова пришла за деньгами, их там нет.

– Когда ты уезжаешь? – спросила Настя, никак не отреагировав на эти слова.

– Думаю, завтра. Как скажет отец… Боже мой! – Дайнека схватилась за телефон и, включив его, сказала: – Он уже несколько раз звонил!

– И мне трезвонил весь день.

– Что-нибудь случилось?

– Не знаю, я не брала трубку. Что может случиться? Прихоти старика.

– А ну, пошла отсюда! – Дайнека схватила сумку и огрела Настю по спине.

Она вскочила на ноги:

– Дура!

– Пошла отсюда, шалава!

– Имей в виду! – выкрикнула Настя и уже из коридора злобно добавила: – Я остаюсь с Луиджи! Он любит меня! Передай своему папаше привет, и пусть он катится колбаской по Малой Спасской!

Дайнека захлопнула дверь, навалилась на нее всем телом и горько заплакала. Объяснение с Настей добило ее.

– Все плохо… Все плохо… – рыдая, бормотала она. – У папы все плохо, у меня все плохо. Какая я дура!

Выкрикнув последнюю фразу, Дайнека выскочила из комнаты, подбежала к двери Алекса. Без стука распахнула ее, но в комнате никого не было. Постояв у порога, Дайнека вошла внутрь, огляделась. Увидев висящую на стуле толстовку, прижала ее к лицу. Вдохнув запах желанного человека, закрыла глаза.

Из этого состояния ее вырвал телефонный звонок:

– Слушаю…

– Дайнека?

– Кто это? – Услышав женский голос, она удивилась, потому что секунду назад решила, что звонит отец.

– Надя.

– А-а-а…

– Послушай, у меня для тебя хорошая новость!

Дайнека осторожно спросила:

– Какая?

– Он – жив!

– Кто? – так же осторожно уточнила она.

– Джамиль жив! Один знающий человек мне рассказал, что Джамиль долго лежал в клинике, перенес несколько пластических операций…

– Зачем? – Дайнека все еще не могла поверить своему счастью.

– У него сильно пострадало лицо. Его теперь трудно узнать.

– Скажи, Надя… – Дайнека помолчала и вдруг спросила: – Ты мне не врешь?

– Зачем же мне врать?

– Чтобы успокоить… – Заметив в своих руках толстовку Алекса, она бросила ее обратно на стул. Услышав стук, поняла, что из кармана что-то выпало. Приподняла толстовку и увидела брелок: сапфировое сердце на золотой цепочке.

– Где ты? – спросила Надя.

– Я позвоню, – обессиленно проговорила Дайнека и нажала кнопку отбоя.

Она долго не отрывала взгляд от брелока, потом закрыла глаза, сжала его в ладони и почувствовала знакомую форму. Ей стало жарко, но, взглянув на себя в зеркало, она увидела, что ее лицо белее стены.

А еще в зеркале она увидела Алекса. Он стоял в дверях и молча смотрел на нее. Дайнека обернулась, сделала несколько шагов и протянула руку. Разжав кулак, показала сапфировое сердце, а потом осторожно провела пальцем по шраму на его лице:

– Это ты? Джамиль, скажи мне, что это ты!

Он порывисто обнял ее, уткнулся лицом в волосы и проговорил сдавленным голосом:

– Это я, любимая. Это я!

Джамиль взял в ладони ее лицо, оглядел долгим любящим взглядом и крепко поцеловал. Ощутив теплые губы и запах любимого мужчины, Дайнека изо всех сил потянулась к нему и обессиленно прижалась к груди.

Дайнека и Джамиль сидели на кровати, крепко обнявшись и ни на секунду не отрываясь друг от друга.

– Когда ты сказала мне, что любишь другого, я чуть не умер. – Он теснее прижал ее к себе.

– Глупый. Другой – это ты, – улыбнулась Дайнека. – Я не узнала тебя, но сразу почувствовала. Глаза можно обмануть, но сердце – никогда…

– Тебе нужно время, чтобы привыкнуть. Я долго не решался прийти.

– Почему?

– Как бы я объяснил?

– Просто бы пришел, и я бы все поняла.

– Лицо…

– Я люблю тебя, а не твое лицо. – Она тихонько рассмеялась и обняла его за шею. – И лицо твое тоже люблю.

– Ты привыкнешь…

– Здесь, в Италии, я слышала фразу: «Возьми что захочешь, но заплати положенную цену».

– Мы заплатили, – сказал Джамиль. – Теперь по праву принадлежим только друг другу.