Марина Серова - Черно-белый цветок

Павел Олегович галантно помог мне снять куртку и повесил ее на вешалку. Затем жестом пригласил меня следовать за ним.

Мы прошли по неожиданно длинному коридору в светлую кухню. Я быстро осмотрела помещение. Простые обои приятного бежевого цвета создавали ощущение тепла и уюта, все кухонные шкафы буквально сверкали чистотой, а к плите, похоже, никто не прикасался – настолько она была белая, точно купленная только что. Может, Мещеряковы питаются в кафе и ресторанах, а кухня служит для дружеских бесед и семейного времяпрепровождения? Павел Олегович выдвинул мне стул, а потом спросил:

– Хотите чаю или кофе? Я сейчас вскипячу чайник. Извините, не знаю, чем вас угостить, ввиду последних событий как-то не до готовки… Да и вообще, Оля готовить не любит, поэтому мы ужинаем вместе в ресторане. Но кофе дома есть, будете?

Я кивнула. Похоже, я оказалась права, кухню и правда не использовали по назначению. Павел Олегович включил электрический чайник, а потом предусмотрительно закрыл дверь – чтобы звук не разбудил незнакомую мне Олю. Я посмотрела на Мещерякова, а потом проговорила:

– Насколько я понимаю, у вас возникла трудная жизненная ситуация, и вы обратились ко мне за помощью.

– Да, увы, – кивнул головой Мещеряков. – Даже не знаю, с чего начать… Точнее, у нас с Олей есть дочь – Юля. Она маленькая, всего три годика… В июне ей четыре исполнится… Юлю мы совсем недавно в детский садик стали водить, до этого Оля с ней сидела. Но я целыми днями работаю, иногда и выходных не бывает, а Оля решила тоже выйти работать – в салон красоты. У нее такая мечта еще со школы была, я помог ей. Да, Оля – это моя жена. Мы с ней познакомились четыре года назад, на концерте рок-группы. Такое вот стечение обстоятельств… Я музыкой давно увлекался, в студенческие годы даже в группе играл на бас-гитаре, ну это так, по молодости. Сами знаете, люди и не такие глупости делают, когда семьи своей нет и кажется, что можно вытворять что угодно. Сейчас-то я и думать забыл обо всей этой ерунде, тот концерт, где мы с Олей встретились, был последним в моей жизни. И футболка оттуда, вот дома ношу ее. Ностальгия…

– Вы говорили про дочь, – прервала я поток воспоминаний, про себя уже догадываясь, какая беда приключилась с Павлом Олеговичем и его женой. – А где Юля сейчас?

– В том-то и дело, что Юля пропала! – воскликнул в сердцах Мещеряков. Словно вторя ему, электрический чайник засвистел и выключился. Павел Олегович не обратил на это никакого внимания.

– Юля только в садик ходит, и то – туда ее отвожу либо я, либо Оля, ну и забираем дочку после работы, кто раньше освободится… Воспитатели в садике хорошие, опытные, они за детьми следят. Даже на прогулке за территорию садика дети выйти не могут, и я ума не приложу, куда мог деться ребенок! Мы и в полицию обращались – а толку-то! Говорят – раз похитили девочку, значит, выкуп потребуют. Мол, если что – сразу сообщайте. Да полиция в нашем городе совсем ничего сделать не может, беспредел просто! Что они – только составили объявление, мол, пропала Юля Мещерякова, ну и описание… Да я и сам мог такое написать, полиция должна разыскивать ребенка, а не говорить – «держите нас в курсе дела»! Мне еще помогло, что коллега с работы посоветовал нанять частного детектива и ваши координаты дал. Вроде вы ему помогли в какой-то деликатной ситуации, может, помните, Кочеврягин Алексей Федорович? Он не говорил, что у него за дело было, да я и не спрашивал. Просто сказал, что вы быстро распутали загадку, и все…

– Ну, у меня много клиентов было, всех и не упомнишь, – пожала я плечами. – А про полицию зря вы так говорите. У меня есть знакомые, которые в органах работают, и не скажу, что они плохо выполняют свою работу. Про выкуп они все верно сказали – зачастую детей похищают только для того, чтоб стребовать с родителей крупную сумму денег. Вам, насколько я понимаю, пока не звонили неизвестные?

– Нет, – развел руками Павел Олегович. – Если б звонили, было б хоть ясно… От Юли – ни слуху, ни духу, жена от горя совсем помешалась. Представляете, на полном серьезе утверждает, что Юлю какие-то потусторонние силы похитили. Боюсь, если дочку не найдем, Оля окажется в психиатрической клинике… На вас одна надежда…

– Интересно… – протянула я. – Когда пропала Юля?

– Позавчера, в понедельник, – тут же ответил Мещеряков. – Вечером Оля пришла забирать дочь, а ее в садике нет! Спрашивала воспитателей, кто приходил за Юлей, они говорят, никто не приходил, родители детей еще не забирали. Думали сначала, что девочку кто-то из ребят обидел и она спряталась в садике, но все обыскали, нигде не нашли. Оля сразу мне позвонила, мы обыскали все окрестности, подняли на уши всех… Но никто не видел маленькую девочку, воспитатели клянутся, что Юля не могла покинуть детский сад… Я сразу в полицию обратился, а они ждать велели. Пообещали, что будут вести розыски, ну и где результат? Вчера целый день прошел, а никаких подвижек! Пришлось на работу ехать – ну не могу я так запросто взять и не прийти, не предупредив никого. Но только приехал, Оля мне звонить стала, плохо ей. Коллегу попросил подменить меня, сказал, в чем дело, а он мне посоветовал частного детектива нанять. Дал ваши координаты. Я вчера хотел вам позвонить, но сперва надо было с женой посоветоваться. Приехал – а у нее истерика, на нервной почве температура поднялась, она даже в обморок упала. Сами понимаете – пришлось врача вызывать, от госпитализации жена отказалась, и я весь день по аптекам пробегал да Олю в чувство приводил. Она сперва почему-то про частного детектива и слышать ничего не хотела – все на полицию надеялась. Я решил с ней утром поговорить, когда она немного получше себя чувствовать будет. Вот сегодня снова стал ее уговаривать к частному детективу обратиться, пообещал, что Юлю непременно найдут. А она снова в истерику… Вот, кое-как ее заставил снотворное да успокоительное выпить и вам позвонил.