Генрих Мамоев - Смерть по-соседски

Он покачал головой и показал рукой:

– Следующий.

Это был даже не шкаф, а допотопный сервант, с разделенными полками, между которыми было примерно по тридцать сантиметров расстояния. Как я мог там спрятаться, было совершенно непонятно.

– Открой, – шепнул полковник тем же манером, только в этот раз я даже не видел его губ. Я открыл дверцу и увидел то, что ожидал – полки, хрусталь, чашки, ложки. Где-то негромко раздался звук медленно проворачиваемого ключа. Сосед на секунду обернулся к двери. Потом, словно решившись, вынул откуда-то огромный пистолет – такие я только в кино и видел – и, наставив его в сторону двери, тем же способом сказал последнюю фразу в жизни:

– Полку на себя.

Я схватил первую попавшую мне под руку полку и рванул ее, с ужасом предвидя, что весь хрусталь сейчас полетит на пол, ложки лавиной посыпятся на меня, но ничего не произошло. Где-то в шкафу что-то тихо щелкнуло и все полки, строго по ранжиру поехали мне навстречу. Хрусталь, бывший некогда мерилом состоятельности советских граждан, служил у полковника другим целям и, похоже, что был безжалостно приклеен к полкам, что впрочем, даже удобно.

Полки отъехали в сторону, и передо мной оказалась неглубокая ниша в стене, в которой я, однако, смог поместиться. Что и сделал. Едва я успел втиснуться и нажать на призывно алевшую красным кнопку, как сервант захлопнулся, словно крокодилья пасть, и я оказался в его «чреве». Но здесь, в отличие от комнаты, из которой доносились глухие отрывистые звуки, было безопасно. Прислушавшись, я понял, что это за звуки. Сердце мое уже не билось. Не то чтобы так учащенно, как минуту назад, а вообще не билось. Я влип в шпионскую историю, стою тут, понимаешь, полусогнувшись в каком-то невообразимом капкане, из которого даже не знаю, как выбраться, а снаружи кто-то методично стреляет.

Последний хлопок прозвучал через полминуты после почти целой очереди, что позволило мне сделать вывод о контрольном выстреле. В голову. Кино напичкано сюжетами, где непременно присутствует сцена контрольного выстрела. Оказалось, в жизни такое тоже бывает. В смысле, в моей жизни. Сердце по-прежнему не билось, словно затаившись до лучших времен. Снаружи ничего не доносилось, но я был готов просидеть в этом мешке хоть сто лет, лишь бы меня не нашли. В противном случае даже жизнь с Кэт показалась бы раем небесным.

Воспоминания о бывшей подружке не оставляли даже здесь, за хлипкой перегородкой от убийц, которые прибьют меня и много не возьмут. Я никогда не отличался особой храбростью, а на мотоспорт пошел, скорее, из принципа, что тоже могу чего-то добиться без родительской опеки. Добился. Три перелома правой и два левой. Отбитые почки и все чаще одолевающая ломота в пояснице. Надо бы сходить к врачу…

Черт! К какому врачу?! Мне вдруг показалось, что я на мгновение уснул, и страх вновь облил меня адреналином. Незабываемо!

Я старался прислушиваться и, чтобы хоть как-то занять себя, попробовал начать считать, примерно раз в секунду. Я прикинул, что если досчитаю до 3600, то пройдет около часа, а столько убийцы вряд ли задержатся на месте преступления, если уже не ушли.

…Руки онемели последними. Сначала закололо в ногах, и они стали наливаться холодом, потом вновь напомнила о визите к врачу забарахлившая поясница, и сейчас вот руки. Единственное, что не тревожило, это поступавший откуда-то воздух, хотя трудно было понять, как вентилируется этот мешок. Внутри было совершенно темно, и даже ярко-красная надпись слева от меня сливалась с общим черным фоном, который уже начинал давить на меня.

Онемевшие члены призывали к действию, и я решился. Убедившись, что красная кнопка оказалась одноразовой, я стал шарить руками по стенам каменного мешка, стараясь при этом не издавать шума. Сначала пошарил по голой стене справа и ничего, кроме маленькой дырки там не обнаружил. Дырка как дырка, не функциональная. Левой я постарался тщательней обследовать стену слева, но и там не оказалось ничего, что могло послужить рычагом или кнопкой, чтобы открыть дверцу секретного серванта. Тогда я перешел на переднюю стенку, сделанную вроде как из фанеры. И оказалось, что ларчик открывался проще не придумать. Надо было всего лишь толкнуть глухую стенку, точнее дверцу, что закрывала выход в мир, и она поехала с тем же характерным щелчком. Я приготовился прыгнуть на любого, кто окажется на пути. Не знаю, кого я ожидал увидеть, но одеревеневшие мышцы вдруг наполнились непонятно откуда взявшейся силой, и я толкнул дверцу. Сил оказалось немного, дверца двигалась невозмутимо ровно, лишь в самом начале слегка качнувшись, словно негодуя на мое хамское поведение.