Зоя Анишкина - Верю-не-верю. Я тебя люблю

– Я не хочу тебе ни в чем помогать. Просто хочу знать, когда окажусь дома и этот кошмар закончится. Когда смогу закрыть дверь перед твоим носом, чтобы ты не смог в неё войти.

– Благодаря тому, что в последний раз я зашёл, ты осталась жива.

Вздрогнула. Да, я помню, как открыла глаза, оказавшись в весьма недвусмысленной ситуации. Как отплевывалась от воды, как прилипало к телу мокрое платье.

– Я бы никогда не сделала того, о чем ты подумал! Я слишком люблю и ценю жизнь.

Со звоном поставила стакан на столешницу из мрамора. Она звякнула – и часть ароматного напитка выплеснулась. Я поднялась. Он поднялся следом. Процедила:

– Ты теперь и в туалет за мной ходить будешь?

Нет, с одной стороны, было приятно, что он стал общаться со мной. Я боялась сама себе признаться в том, что тут от тоски выть готова. Хотя никогда себя компанейской девушкой не считала.

Но с другой – перспектива присутствия его рядом каждую секунду… Она пугала и даже заставляла внутри все трепетать. Совсем от напряжения я сдурела.

Игорь же на полном серьезе ответил:

– В сам туалет нет. Но запираться и оставаться одной где-либо теперь тебе запрещается. Если подобное произошло с тобой впервые, я не могу утверждать, что состояние не вернётся вновь.

Не впервые, но всего во второй раз с шестилетнего возраста. И совсем на короткий промежуток времени. Хотя, судя по тому, что он говорит, и этого хватило, чтобы едва не расстаться с жизнью…

– Ты что, и спать теперь вместе со мной будешь?

Мысль о том, что его мощное тело ляжет рядом, вызывала смешанные чувства. Потому что мне отчаянно не хватало человеческого тепла все это время. И в глубине души я была согласна и на своего похитителя.

– Буду, Ева.

Он подошёл ко мне, нагло вторгаясь в мое личное пространство. Нахал, который, судя по всему, не знает слова нет. И снова он словно бросал мне вызов, брал на слабо.

– Хотя ты можешь посвятить меня в подробности своей странной амнезии, и, возможно, мы сможем найти другой выход.

Я повернулась на бок, сонно протирая глаза. Распахнула их и уже привычно уставилась на лежащего рядом мужчину. За последнюю неделю мне редко удавалось застать его спящим.

Обычно Игорь вставал с петухами и уже успевал закончить водные процедуры. Иногда, когда я открывала глаза, он выходил из ванны с небрежно намотанным на бёдра полотенцем.

Боже! Как же тогда мне хотелось зажмуриться и отвернуться, да только я трусливо не могла отвести глаз от его идеального тела. Похититель мне достался самый странный из всех возможных. Но безумно привлекательный.

Его фигура была подтянутой, немного высушенной. До того, как у меня случился странный приступ в ванной, он много бегал и занимался спортом. Теперь же оставил все, кроме зала.

Практически идеальное тело с четко очерченными мышцами, кубиками пресса и уходящими вниз… Я старалась гнать от себя подобные мысли. Я пленница, и повестись на того, кто лишил меня свободы, – это уж слишком…

Стокгольмский синдром никто не отменял 2 2 Когда заключённые начинают сочувствовать надзирателям. . Да только сейчас я с наслаждением разглядывала каждую черточку на его лице. Оно было очень правильным.

Высокие скулы и прямой, почти что аристократичный нос. Глаза подрагивали ото сна, обрамлённые пушистыми ресницами. И почему у мужчин они всегда идут в комплекте?

На Игоре сейчас была простая футболка, задравшаяся и обнаружившая идеальный живот. Это я попросила ее надеть, потому что стеснялась. Никогда не лежала в одной кровати не то что с голым мужчиной. С мужчиной в принципе.

А Сафронов лишь ухмылялся.

– Стесняешься, крошка Ева? Думаешь, я собираюсь воспользоваться твоей невинностью?

Он лукаво смотрел, а я заливалась краской стыда. Словно он пробирался под кожу. Вот откуда мужчине известно о том, что я невинна?

Игорь не приставал, не распускал руки. Лишь иногда случайно касался моих кистей, плеч, как бы невзначай передавая вещи. Эти прикосновения били меня разрядами тока, окрашивая щеки в алый цвет.

Мы привыкали друг к другу, и какие-то обыденные вещи уже не казались странными или противоестественными. Одно оставалось прежним: мы не желали отвечать на вопросы друг друга.

Он не признавался, зачем похитил меня и что хочет, а я не отвечала на регулярные вопросы о том, что за амнезия случилась со мной в ванне. Как по мне, так все честно.

– Снова подсматриваешь?

Игорь внезапно открыл глаза и подпер головой руку. Я же ойкнула и натянула одело на макушку, скрывая от него краснеющие щеки. Целую неделю он мучал меня своим вездесущим присутствием.