Татьяна Грачева - Материнский инстинкт

Яна изумленно уставилась на девушку, эхом повторив её последние слова:

– Сама это сделала?

Катя неожиданно протяжно вскрикнула и стала биться головой о стол. Яна привстала и, схватив её за плечи, удержала от очередного удара. Чёлка девушки зависла в паре сантиметров от столешницы, тлеющий кончик сигареты почти упёрся в скатерть. Она не плакала, даже не всхлипывала, только мелко дрожала, словно от холода.

Встряхнув плечами, Катя избавилась от ладоней незваной гостьи и выпрямилась.

– Ей, значит, можно, а мне нет?

Яна снова села на табурет и серьёзно ответила:

– Никому нельзя, – она внимательно посмотрела в глаза девушке. – Катя, пожалуйста, просто послушай. Сейчас тебе плохо, одиноко, хочется волком выть и на стенку лезть, болит сердце, словно вырезали душу. Очень больно. Время не очень лечит, но притупляет.

– Какая банальщина. Мне всё равно, что будет потом. Я просто хочу, чтобы всё закончилось, – Катя откинула голову назад и резко выдохнула. – Там нет боли.

– Где там? – Яна снова привстала, пытаясь поймать блуждающий взгляд собеседницы. – На небесах? Боли нет. Там вообще ничего нет. Нет никакой жизни после смерти, пустота, темнота. Тебя просто не станет, – Яна очень надеялась, что это не так. Туманные сны явно свидетельствовали, что с окончанием телесного существования жизнь души не заканчивается. – Как ты решила это сделать?

Девушка вздрогнула. Осведомлённость незваной гостьи не удивила, она на самом деле ещё не думала о последних секундах перед смертью.

– Таблеток у меня нет, пистолета тоже. Наверное, порежу вены или спрыгну с крыши, – рассеянно перечислила Катя.

– Это больно. Ты представляешь, как это больно?

Катя замерла. О физической боли она забыла.

– Это не долго, – не очень уверенно произнесла она.

– Как знать. Может, не получится умереть, останешься инвалидом, – Яна встала. – Где твой телефон?

Катя оглядела кухню и неуверенно предположила:

– Может, в мусорном ведре?

Тонкий дорогой телефон и впрямь оказался среди мусора. Яна брезгливо вытерла мобильник полотенцем и протянула хозяйке.

– Наверное, куча пропущенных. Позвони подругам. У тебя же есть подруги? – дождавшись утвердительного кивка, продолжила: – Если решилась на такой шаг – заверши все дела. Ты должна быть уверена, что ничего не забыла, всех увидела, узнала всё, что хотела.

– Я книги не сдала в библиотеку.

Яна позволила себе лёгкую улыбку.

– Я приду около восьми вечера, раньше не получится. Мне нужна твоя помощь. Это очень важно, просто дождись меня. – В предыдущий раз эти нехитрые слова сработали. Парень, решивший совершить суицид, помогал ей искать любимого пса, которого, кстати, никогда у Яны не было.

Девушка рассеянно кивнула:

– Подожду.

Яна высыпала в урну окурки из пепельницы и укоризненно сказала:

– Никотин точно тебя убьёт, если продолжишь так дымить.

На работу Яна безнадежно опоздала. Внешний вид был совершенно неподходящим, она даже зубы не почистила. Расправив пальцами волосы, снова собрала их в более опрятный хвост, тщательно вытерла зубы краем рубашки, закинула в рот мятную жвачку. На работе куртку, скрывавшую мятую одежду, пришлось снять, и Диплодок не упустила возможность съязвить по поводу неряшливости лаборантки.

День начался обычно, за исключением того, что утром вместо завтрака Яна спасла чью-то жизнь. Потом оказалось, что у Карины день рождения, о чём Яна, естественно, забыла и из командировки вернулся преподаватель, которого она ещё не видела. С первого взгляда он произвёл отталкивающее впечатление. Худой, неулыбчивый, прямолинейный, он поразил Яну притягательным голосом и необъяснимой харизмой, просвечивающейся через откровенную холодность. Позже она узнала, что он психолог, а одна из преподавательниц дала ему очень ёмкую характеристику: «Некрасивый мужчина, но чертовски привлекательный. Психолог не по профессии, а по натуре».

Весь день Яна не могла сосредоточиться на работе, мысли о Кате не покидали голову. Она переживала, что та не дождётся и что-нибудь с собой сделает. Победа над тягой к суициду казалась не окончательной. Предчувствие надвигающейся беды никуда не делось, просто на время утихло.

Заседание кафедры и празднование дня рождения Карины казались Яне бесконечно длинными, раздражали весёлые взгляды сотрудников и пьяные шутки Виктора, не отходившего от неё ни на шаг. Посидев для приличия полчаса, она взяла сумку и решительно покинула институт. Кавалер, преследующий ее весь вечер, просто пропустил момент её ухода.