Ирина Мутовчийская - Владивосток. Миллионка. Японский шпион. Нас миллион

– Ну, Колька, ну гад, – запричитал юноша, – поймаю, убью! Китаец, как тебя? Ходя?! Манза?! Мужик, вставай уже! Идти нам надо! В это время нельзя оставаться на улице! Надо бежать домой! Вот, обопрись на меня! Да переставляй ноги! Надо успеть!

Но они не успевали! По подсчётам Гриши, до страшного часа оставалось совсем мало. Минут пятнадцать. И Грише пришлось поменять планы.

Гриша решил, что надо идти к трущобам. Дойти до трущоб они успели.

В трущобах было тихо, прохладно и спокойно. Когда страшные звуки заполнили ночные улицы Миллионки, Григорий и Лю Байши были уже далеко под землёй.

Си, Анастасия, очень скучала по друзьям, ведь прошло уже два года с момента расставания. Для тех, кто не читал книгу «Миллионка» или подзабыл события этой книги – напоминаю: Си (Анастасия) – кореянка-полукровка. Отец девочки – русский, мать – кореянка. Книга заканчивается тем, что Си вынуждена бежать из города, в котором родилась. Си преследуют хунхузы. Хунхузы – это китайские бандиты, которые не знают жалости ни к чужим, ни к своим. Что китаец, что русский, что кореец – для них значения не имеет. Отец для хунхузов – грабёж, мать – нажива.

Жалости или снисхождения от краснобородых (хунхузов) ждать было бесполезно.

Хунхузы были твёрдо намерены поймать Си и вытрясти из неё информацию. И вот летом 1907 года Си вместе с проводником и другом Павлом была вынуждена тайными тропами уйти в Китай.

Итак, прошло два года. Си устала от одиночества, и все время думала о друзьях. Особенно скучала она о Енеко, японской подружке с непростым характером.

Семья китайцев, приютившая Си, была странной. У них все время что-то происходило. Впрочем, девочка уже давно ничему не удивлялась. В этой семье все, так или иначе, были связаны с контрабандой. Вряд ли госпожа Петухова, мать Сяй-линь, знала о том, чем занимаются в действительности друзья, к которым она отправила Си.

Девочку никто просто так кормить и содержать не собирался. Анастасия это отлично понимала. На следующий же день, после того, как Павел отправился назад, во Владивосток, она начала работать. Павел пообещал приносить весточки от друзей. За два года Си встречалась с другом всего шесть раз и была более-менее в курсе тех событий, которые происходили в ее городе.

Работа у девочки была простой, но бесконечной. Она сучила и плела верёвки, которыми потом обвязывали контрабандный товар. Рабочий день Си заканчивался в 12 ночи, а начинался в 4 часа утра. Выходных не было. Отдыхали только на обще китайские праздники. Кормили скудно, но так питались все в семье. Си никто не обижал. Но даже такая скудная пища была более обильной, чем та, которой девочка питалась дома.

Однако Си была готова голодать и не спать вообще, лишь бы была возможность вернуться в родной город. Но пока такой возможности не было. Да и Павел куда-то запропастился. Давно вышел срок, о котором сговаривались, а Павла все не было.

А ещё девочка все время думала о книге, которую нашла в подземном городе. О своей книге! Книга звала ее. Книга разговаривала с Си по ночам. Книга продолжала открывать свои тайны и делилась знаниями. Обычно это происходило во сне.

Девочка, не окончившая ни одного класса церковно-приходской школы (не говоря уже об обыкновенной), знала теперь очень много. Так много, что если бы кому-то понадобилось записать все, что знает Анастасия, то одной библиотеки для этих книг не хватило бы. Не хватило бы и трёх и даже шести.

Си скучала по русской речи. Семья контрабандистов не держала в своём домике ни книг, ни газет. Нет, впрочем, одна книга все-таки была, называлась она «Книга перемен». По этой книге гадали. Пытались узнать значение снов. Пытались узнать будущее. Что ждёт, и чем дело закончится. По этой книге учили детей.

В посёлке, где жила Анастасия, было много иностранных представительств. Было и русское представительство. Однако Си не торопилась встречаться с соотечественниками. Никакой вины за собой девочка не чувствовала, однако, на всякий случай, лишний раз в центр посёлка не ходила.

За два прошедших года Си подросла. Стала ещё выше, и ей теперь было трудно затеряться среди толпы. От долгого сидения за работой и боязни быть узнанной, девочка стала сутулиться.

«Посёлок флагов» – место, где жила Настя, имел ещё одно название. На русском языке оно звучало так: «Станция Пограничная».