Чингиз Абдуллаев - Избыточная мотивация

В сообщении было только два предложения. «Можно Вам позвонить? Это Бахрам Мурадбеков». После чего через минуту раздался телефонный звонок. Дронго сразу ответил.

– Салам алейкум, – услышал он приглушенный голос. С вами говорит Бахрам Мурадбеков. Мне передала ваш номер телефона дочь Самеда Керимова, – сообщил позвонивший. Он назвал ее не по имени, а по имени ее отца. Было понятно, что это человек придерживается старых традиций.

– Да, я в курсе. Она меня предупреждала, – ответил Дронго.

– Как мне к вам обращаться? Господин эксперт? Или по имени-отчеству? Говорят, что вам нравится, когда вас называют каким-то странным, необычным для нашей страны именем.

– Можете называть меня Дронго. Я привык к этому прозвищу.

– Да, я слышал это странное прозвище. Мы хотим попросить вашей помощи. Наша семья. Я уже давно искал ваш номер телефона.

– Понимаю. Я слышал о вашем горе. Примите мои соболезнования.

На азербайджанском языке это звучало как «пусть упокоится с миром». И Мурадбеков традиционно ответил «да упокоятся с миром и все ваши близкие».

А затем он добавил:

– Я могу с вами увидеться, господин эксперт?

– Можете, – ответил Дронго. – Скажите, где мы встретимся?

– Давайте в отеле «Мэрриот». Выпьем чаю и поговорим. Вы сможете приехать туда через час? Если хотите, я могу послать за вами машину.

– Не нужно. Я приеду.

– Большое спасибо, – вежливо поблагодарил Мурадбеков.

Необязательно было даже проводить столько расследований или быть особо проницательным экспертом, чтобы прочувствовать боль в голосе отца, потерявшего свою дочь. Неужели действительно кто-то мог столкнуть молодую женщину со скалы? Но для чего? Ограбление? Какое ограбление в горах и тем более в районе, где все друг друга знают? Месть? Кому могла так насолить эта молодая женщина, чтобы ее убили? Или кто-то из родных ее столкнул со скалы? Нет, времена кровной вражды давно прошли. Может быть, она оказалась ненужным свидетелем какого-то события? Тоже не очень похоже, какие особенные события могли быть там, в горах? Кто-то забрался туда, чтобы провести секретные переговоры? Бред какой-то. Может, причины в личных отношениях, например ревность мужа? Нужно будет узнать больше об их взаимоотношениях. Какая причина, если ее действительно толкнули? И кто мог это видеть, если до сих пор свидетеля не нашли?

Дронго оделся и вышел из дома, чтобы пройтись пешком до отеля. Еще сорок с лишним лет назад по градостроительному плану города было решено возвести две большие гостиницы, которые должны были придать центральной площади города законченную симметрию в виде буквы «П», обращенной к морю. И тогда здесь были возведены две многоэтажные гостиницы. С левой стороны площади здание отеля «Новый Интурист», а с правой – отеля «Апшерон». После обретения независимости с центральной площади исчезла массивная фигура Ленина, оба здания старых гостиниц были снесены, и на их месте появились новые отели – «Хилтон» и «Мэрриот Апшерон», органично вписавшиеся на место старых зданий.

Дронго прошагал по бульвару около двух километров и подошел к «Мэрриоту». Мурадбеков его уже ждал. Это был пожилой грузный мужчина лет семидесяти, с абсолютно седой головой и глубокими морщинами, прорезавшими его лицо. Он был одет в строгий темный костюм и белую рубашку с темным галстуком. В руках у него была тяжелая трость. Он ощутимо хромал при ходьбе. Рядом с ним стоял молодой человек лет тридцати пяти, похожий на отца, только с темными волосами. У него тоже, как и у отца, была крупная голова, уже начинавшие куститься брови и светлые глаза.

– Это мой сын, – указал на молодого человека Бахрам.

– Мовсум, – представился тот, чуть поклонившись.

Дронго пожал руку отцу, затем его сыну, и они прошли в кафе, где уселись за столик.

– Может быть, хотите позавтракать? – спросил старший Мурадбеков.

– Спасибо. Я уже завтракал. Давайте сразу к делу.

– Три чая, – попросил официанта Бахрам.

Чай подавали с вареньем, колотым сахаром и тонко нарезанными ломтиками лимона. По традиции, хозяин встречи деликатно уточнил, будет ли пить чай с лимоном гость и, когда тот ответил утвердительно, ложечкой осторожно положил дольку лимона в стакан Дронго. После чего положил лимон и в свой стакан. Своему сыну он тоже положил в стакан дольку лимона, уже не спрашивая на то его согласия.

– Вы знаете, что именно у нас произошло, – начал Бахрам. – Погибла моя младшая дочь. У меня четверо детей. И все гораздо старше Самиры. Были старше… – поправился он. – Самира была самой младшей, которую мы в семье очень любили; извините за то, что я иногда говорю немного сумбурно. И все так страшно получилось…