Зоя Вальц - Группа жертв

Российское посольство, это прибежище интриганов, активно проталкивало идею, что русский следователь должен участвовать в дознании, раз он так удачно оказался в этих краях. Прокуратура Египта в лице Халеда Аль-Курди пребывала в ярости от вмешательства русских во внутриегипетские дела. Сам следователь Райенвальд, приехавший в отпуск, совсем не горел желанием вникать в обстоятельства, но маховик международных переговоров уже завертелся.

Пока русский следователь ждал официального подтверждения полномочий, Аль-Курди требовал результатов от судмедэксперта. Из пойманной акулы извлекли останки конечностей жертвы, что ещё раз подтвердило вину рыбы. Аль-Курди недоумевал. Акула была полностью чиста. Никаких признаков бешенства или паразитов. Всевозможные анализы и тесты показали, что рыба была полностью здорова и в твердом уме. Дело в жертве, твердил Аль-Курди судмедэксперту. Акула подплыла сначала к первому русскому, он отметил «улыбку» рыбы – значит, рот ее был закрыт, она не демонстрировала агрессии. Что-то случилось, что хищница унеслась ко второму русскому и набросилась на него в лютом остервенении. Что? Ничего привлекающего внимания, вроде сумки с рыбой, в руках жертвы не было. Чем русский дайвер мог спровоцировать нападение? Юсеф Сархан по большому счету был согласен, что акулу привлекло нечто необычное. Однако, ни гистологические и биохимические тесты, ни анализы на токсикологию ничего не показали. Жертва не была в состоянии алкогольного или наркотического опьянения. Была здорова. Ничего не принесла с собой на риф. Комбинезон, снаряжение и акваланг изготовлены заводским способом и ничем не выделялись среди себе подобных. Это был классический несчастный случай. Стечение обстоятельств. Но следователь Аль-Курди не удовольствовался выводами Сархана. Они бросали тень на репутацию курорта, как безопасного и элитарного, на репутацию египетских служб, не способных эту безопасность обеспечить, на репутацию местных акул, в конце концов! Ведь общественность считает, что все акулы здесь свихнулись и бросаются на людей! И курорт практически не функционирует, теряя доброе имя и доходы. А русские дипломаты подливают масла в огонь, прикрываясь заботой о своих гражданах.

Дело в жертве, свирепо повторял Аль-Курди.

Юсеф Сархан полностью разделял эмоции следователя.

Оставался маленький шанс, что дайвер мог пораниться во время погружения и голодную акулу привлек запах крови. Чувствительность к запахам у этих хищниц так высока, что они могут унюхать чайную ложку крови, разведенную в бассейне воды в пропорции один к миллиону. Но это не объясняло резкой перемены настроения у рыбы и уровня ее исступления. «Что же в тебе не так?» – в который раз задал Сархан вопрос изображению трупа, пересматривая фотографии, сделанные при аутопсии. Он сам проводил секцию в судебно-медицинском морге и был уверен в точности процедуры вскрытия. Оценка повреждений и изменений, Y-образное рассечение тела, изъятие и ревизия внутренних органов… Всё было осмотрено и изучено досконально. Сархан пролистал патологоанатомический протокол, отложил и вернулся к планшету с фотографиями. Увеличивая движением пальцев изображения до максимальной детализации, судмедэксперт углубился в их изучение. Не то чтобы в первый раз он что-то упустил, но… В тщетной попытке найти хоть какое-то объяснение гибели туриста он провел десять минут. Глаза слезились от напряжения, а улики не проявлялись. Разочарованный Сархан сложил пальцы в щепоть, сворачивая картинку, но вместо того, чтобы схлопнуться, она зависла на экране. Увеличенное изображение ребра укоризненно белело на снимке.

Что это?

Сархан приблизил лицо к экрану планшета и для верности прищурился. Маленькая едва заметная трещина. При увеличении – темного цвета. При обычном масштабе – незаметная. Увлекшись переломами и кровавыми ранами, на аутопсии он не заметил трещину даже сквозь лупу. Непорядок. Но что он мог сделать? Разве что повторные вскрытие и экспертизу. Тело все равно дожидается в холодильнике, пока посольство, страховые компании и перевозчики уладят формальности. А он, Юсеф, успокоит собственную совесть и заворочавшиеся внутри сомнения в профессионализме. Пока санитары везли в секционную из морга заказанный им труп и перекладывали с каталки, судмедэксперт уже изнемогал от нетерпения. Он включил видеокамеру и, подхватив инструменты, набросился на тело жертвы, добираясь до сомнительного ребра. Когда Сархан извлёк из трещины пинцетом неопреновый клочок гидрокостюма размером с обрезок ногтя и положил улику в пластиковый контейнер, сердце судмедэксперта забилось в груди надеждой. А когда пришли результаты первых анализов клочка, Сархан понял, что Халед Аль-Курди получит подтверждение: дело в жертве.