Доминик Сильвен - Тени и солнце

– Ты о чем?

– О результатах ДНК, о чем же еще. Мое излюбленное занятие.

Судебный медик рассказал Лоле, что в прошлую субботу Ингрид приехала прямо к институту и отдала ему волосы на анализ. Шесть дней назад, подсчитала Лола, за сутки до нашего отъезда в Гонконг.

– Бинго! – радостно продолжал Франклин. – Та же ДНК, что в Абиджане.

– Чьи это волосы?

– Твоя подружка со мной не поделилась. А в чем проблема?

Берлен держал за кончик ствола пистолет, сказал, что оружие было прикреплено скотчем к нижним планкам кровати. Мощный русский “стриж”. Лола его узнала.

Они ехали неведомо куда. Время стало эластичным, как резина. Ее сковал страх, неодолимый страх, притом что другая ее часть, совершенно спокойная, безраздельно принадлежала Мондо. Он говорил с ней о Валери, красивой и доброй чемпионке, которая постоянно была с ним с тех пор, как он вдохнул в себя ее пепел. Старшая сестра, чья могила в их родной деревне.

Она думала о Саша. Вспомнила, как его рука гладила ее по щеке. Такая надежная рука.

После довольно короткой вечности они покинули растительный мир. Листва послушно расступилась, пропустив их: Мондо справился с этим одним усилием воли. Ингрид вспомнила, как он выписывал идеальные змейки на катке у парижской мэрии. Она была уверена, что он вычерчивал такие же идеальные линии на снегу, когда в молодости, служа в армии, мчался на лыжах с винтовкой за спиной. Она подумала: когда же они прибудут в пункт назначения? Но это ведь детский вопрос. Все равно она ничего не смогла бы сказать. Она слушала, а он говорил, что очень любил свою сестру, что скучает по ней, что совершил много ошибок. Мондо постепенно возненавидел своего хозяина, политика-сказочника, старика, который не хотел, чтобы его истории умерли вместе с ним…

– Алло, Тимоти, это я!

– Дорогая Лола, как я рад…

– К черту условности.

– Что случилось? Что-то с Ингрид?

Смятение в голосе. Надеясь, что на сей раз он с ней искренен, она поведала ему о том, что обнаружила в номере “Ренессанса”.

– “Стриж” мой. Это я дал его Джейку.

– Зачем?

– Ингрид хотела собрать кое-какую информацию и все уладить, пока вы будете в Гонконге. Лола, она за вас боялась.

– Тимоти, вы должны были меня предупредить!

– Но Ингрид же не одна. Джейк специально приехал, чтобы ей помочь. Наверное, она с ним.

– А теперь о Джейке. Он ведь не случайно появился в ее жизни, так?

– Лола…

– Я хочу знать правду. Немедленно.

Тимоти сообщил, что его познакомил с Джейком один их общий друг. Когда Ингрид уехала в Штаты, Тимоти решил, что ей понадобится помощь. Те мужики, которые хотели ее пристрелить, вряд ли сочтут препятствием Атлантический океан или такой пустяк, как государственная граница. Разве можно найти охранника лучше, чем бывший игрок в американский футбол, отлично сохранивший форму? Тимоти почти не составило труда уговорить Джейка познакомиться с Ингрид.

– Ему очень понравилась идея сделать репортаж о танцовщицах из “Белладжо”. Он приехал в Вегас и почти сразу запал на Ингрид. Наверное, именно этого я и хотел. Ангел-хранитель на долгосрочной основе.

Лола потребовала у него номер мобильника Карнеги. Тимоти и не думал ей отказывать.

Она позвонила. Джейк возвращался из Верхней Савойи.

– Ингрид с вами?

– Нет. А что случилось?

С трудом совладав с собой, она ему все рассказала. Ингрид была недоступна. “Стриж” так и остался в номере.

Джейк выругался. Его скоростной поезд застрял в чистом поле: на путях образовались сугробы. Единственный выход – вернуться в Париж на такси.

– Как вас занесло в Верхнюю Савойю?

Он провел блицрасследование относительно Мондо. Итог: он был альпийским стрелком, потом его выгнали из армии.

– Лола, при такой биографии он наверняка превосходно стреляет.

– На экспертизу были отправлены волосы Мондо?

– Да. Все подтвердилось, – ответил Джейк.

– Почему вы оставили Ингрид одну в Париже?

– Мы договорились, что она будет сидеть в отеле. Я планировал, что обернусь за один день. Нужно непременно ее найти. Постараюсь приехать как можно скорее.

Он повесил трубку.

Лола швырнула телефон на кровать. Ей хотелось выть.

– Истерить будем потом, – строго сказал Берлен, – а сейчас едем к Сенешалю.

Узкая дорога. Вдалеке одновременно две машины свернули на магистраль. Они катили по плоской, печальной, нескончаемой равнине.

И вот показались светлые ангары. Мондо остановился, помог ей выйти из машины. Хотя ноги у нее были ватные, она почувствовала, что приходит в себя. Другая Ингрид, та, которую Мондо подчинил себе, почти исчезла.