Наталия Коротаева - Взгляд из-подо льда

– Что ты собираешься делать? – спросила она.

– Узнаешь.

Он подошел к бару и быстро, отрывистыми движениями закатал себе рукава рубашки, открыл дверцу, налил в стакан бренди и залпом опустошил. Жена, как окаменевшая, стояла и молча наблюдала за ним. Не отрывала глаз от бокала из бара, предназначенного только для гостей, и непьющего мужа. Тот спокойно поставил бокал на стол, погладил приятно холодную полированную поверхность широкой ладонью.

– Дорогая, поднимись, пожалуйста, к Адриане в комнату и прибери там все, выкинь осколки и сложи все вещи, а ее личный дневник, нижнее белье и пакетик с травкой сложи в пакет и принеси в мой кабинет, – он произнес это спокойно, подходя к ней. Теплой рукой он провел по ее щеке и нежно проговорил: – Пожалуйста, не плачь больше, все будет хорошо. Ты меня поняла? – на вопросе он убедительно прибавил интонацию в сторону утверждения. Жена медленно кивнула. Мерч направился к лестнице.

Пользоваться своим положением было не в его правилах, да и не было необходимости, он добивался всего умом и не прибегал к хитрости, хотя это была и редкость в политике, но ему удавалось, и в этом заключался его успех. Сегодня он решил сделать исключение из правил.

Вскоре жена, постучавшись, вошла в кабинет и кротко положила то, что он просил, на стол.

– Милая, отправляйся в постель, я останусь тут, нужно поработать.

Она молча вышла из кабинета.

Когда за женой закрылась дверь, он поднял трубку телефона и набрал номер из своей записной книжки, лежавшей на столе. Звонок был адресован местному прокурору, давнему приятелю семьи, естественно, с просьбой сохранения всей ситуации в полной конфиденциальности.

Утром следующего дня участковому и двоим его помощникам удалось поймать Эриха Вебера по имени и месту подработки, указанными отцом Адрианы и вычитанными им же в дневнике дочери. Они задержали его на месте работы, под предлогом подозрения в сбыте наркотиков. При обыске в его бардачке был найден пакетик марихуаны, употребление которой запрещалось вне кофешопов. Там же вместе с Вебером была найдена Адриана. По договоренности молодые люди были доставлены к прокурору. Возле кабинета Адриана заметила отца с матерью. Когда их подвели ближе, Адриана позвала отца.

– Адриана, будь хорошей девочкой, посиди здесь с мамой, – мягко сказал отец.

– Папочка, я тебя умоляю, помоги Эриху, я люблю его, он ни в чем не виноват! – заплаканная, вся в слезах, умоляюще простонала она.

Отец взглянул на дочь и, прошагав мимо, зашел в кабинет прокурора вслед за Вебером.

Адриана опустилась рядом с матерью на стул и, рыдая взахлеб, склонила голову ей на плечо. Мать смягчилась.

Прошло 40 минут. Адриана плакала то в голос, то тише, чуть унявшись, лишь дергаясь в редкой судороге, и, словно опять поймав себя на страшной мысли об их с Эрихом будущем, а, может, и наоборот, вспомнив какой-то счастливый их совместный момент, переходила на истерику. Мать держала ее за руку и никак не могла согреть своей ладонью. Рука Адрианы была ледяной, а от всего тела передавалась легкая дрожь.

Дверь открылась, на пороге показался отец.

– А где Эрих? Пап, где Эрих? – обеспокоенно спрашивала Адриана, встрепенувшись и подняв склоненную голову с плеча матери.

– Пойдем! – отрезал отец и, окинув взглядом дочь с супругой, прошел мимо, ожидая, что они последуют за ним. Губы мужчины были сжаты, скулы напряжены, брови сведены, прорисовывая межбровный залом.

– Я без него никуда не пойду! – расходилась все громче Адриана. Увидев решительность отца, она направилась к двери, за которой находился Вебер, и стала кричать, зовя его: «Эрих, Эрих, Эрих!»

Отец подскочил к ней и больно схватил за руку.

– Ты что творишь, дрянь! Хочешь вместе со своим дружком в тюрьму? За употребление и сбыт наркотиков, Адриана, хочешь? – он дергал ее за руку из стороны в сторону. – Или все же пойдем домой, а? – потеряв самообладание, с издевкой говорил отец.

– Я никуда с вами не пойду, ясно? Я буду здесь ждать его! Мы ничего плохого не сделали! – уверенно прокричала Адриана, задрав высоко нос и оглядев ошарашенных родителей.

От ее криков люди начали оборачиваться и смотреть в их сторону. Мерч растерялся, взглянув на жену и прочитав в ее глазах позор и отчаяние, он одним движением пихнул Адриану в сторону колонн, обрамляющих длинный коридор муниципального здания, и, прижав ее к стене, процедил:

– Ты разрушила жизнь этого парня и принялась за свою! – отец указал пальцем на дверь, – а теперь хочешь и нас с матерью растоптать? Анна, послушай, – металлическим голосом проговорил он, – если мы сейчас уйдем, его отпустят через несколько часов, но если ты будешь здесь продолжать кричать, то я схожу еще раз в тот кабинет, и его посадят за твое совращение и наркотики, ты поняла меня? – он угрожающе посмотрел на нее.