Виктор Татаринов - Без права на ошибку

Снова раздался телефонный звонок. Междугородный. Звонили из ВЧК. Горбунов после недолгого разговора опустил трубку на аппарат:

— Товарищи… Мы получили боевое задание помочь агрызцам. Нас наделили особыми полномочиями, приказали действовать по законам военного времени и похищенный хлеб вернуть любой ценой.

— Седлать коней? — спросил Ухов, догадавшись о намерении председателя.

— Да, немедленно! — Горбунов потянулся к телефону, чтобы доложить о разговоре с Москвой в обком РКП(б). — Со мной поедете вы и возьмите еще двух бойцов. А дежурный пусть свяжется с командиром дивизиона: надо переключить часть группы на розыск грабителей эшелона. Действовать в контакте с агрызцами. Дежурный, как только свяжется со станцией Агрыз, пусть зайдет ко мне.

…Когда через некоторое время в кабинет вошел дежурный, Горбунов сказал:

— Всем, кто не имеет персональных заданий, ждать указаний дополнительно, а вы, — обратился он к дежурному, — передайте начальнику станции просьбу выделить мне паровоз и теплушку.

Тут Горбунов вспомнил, что комсомольский секретарь так и не договорил что-то:

— Да, товарищ Зайцев, о чем ты там хотел сказать?

— Я, товарищ председатель, считаю, что надо обратиться через обком к комсомолу о призыве в ЧК. Уверен, комсомольцы откликнутся и пополнят наши ряды.

— А ведь это дело. Молодец! Займешься сам.

…Через четверть часа Горбунов во всю гнал своего любимца каурого жеребца к станции. От него старался не отставать и Ухов с бойцами дивизиона. На станции они спешились. Горбунов вместе со всеми направился к перрону, где их уже ждал невысокого роста с худощавым утомленным лицом начальник станции Ижевск. На первом пути, напротив небольшого деревянного, обшитого тесом здания, тяжело пыхтел и пускал клубы пара и дыма паровоз с прицепленным вагончиком.

— А где же теплушка? — спросил Горбунов после того, как поприветствовал начальника.

— Вот. Тут перед вами все, чем располагаем. К сожалению, даже не нашлось «буржуйки»: вагон совсем не отапливается.

— Шутите? — Горбунов построжел: — Мороз держится на сорока градусах, птицы на лету замерзают… Теплушку разыскать и держать наготове.

При иных обстоятельствах Горбунов обязательно бы сделал начальнику строгое внушение и вообще бы разобрался, что он за человек. Но теперь ему было не до этого: следовало срочно отправляться, так как дело не терпело ни малейшей задержки.

Около двух часов тащил паровоз вагон с чекистами к месту расследуемых событий. Дырявые, видавшие переделки и перестрелки стены вагона не спасали от пронзительного ветра, а, кажется, наоборот, усиливали его, создавая завихрения. Мороз пробирался под шинели, примораживал портянки к сапогам… Чтобы окончательно не окоченеть, чекисты расхаживали по вагону, пытались хоть как-то согреться…

…Место происшествия производило угнетающее впечатление. Всюду, куда ни кинь взгляд, — доски от разрушенных вагонов, истерзанные тела замученных железнодорожников, сломанные повозки-розвальни… Глубокий снег истоптан десятками людей и лошадей. Тут же несколько баб и мужиков в бедных домотканых армяках и в лаптях просеивают через решето снег, выбирая зерна пшеницы. В стороне от железнодорожного полотна, пряча глаза и пригнув головы, стоят около дюжины мужиков, одетых справнее и охраняемых милиционером. Кое-где едва угадываются санные следы, за ночь их почти замело снегом, и разгадать по ним направление движения подвод, увезших награбленное, невозможно.

Интуиция подсказывала Александру Ивановичу, что ни мужики, понуро стоявшие возле милиционера, ни люди, что собирали хлебные зерна, не имели прямого отношения к случившемуся. Пожалуй, нет смысла терять на них драгоценное время. Тут все гораздо сложнее, надо найти нити к тщательно сокрытому и умело законспирированному руководству врагов.

Скоро председатель ЧК окончательно убедился в правильности своих выводов.

На станции Агрыз из бесед с местными чекистами и железнодорожниками постепенно проявилась полная картина происшедшего. Оказалось, что порча вагонов, грабежи грузов, имеющих первостепенное значение, на лесном перегоне совершались неоднократно. Каждый погром и грабеж имели один и тот же «почерк». Так, всегда оказывалась заранее нарушенной телефонная связь, паровоз останавливали петардами и срывали при этом стоп-краны либо сигналили машинисту горящим аварийным факелом, требуя остановки. После того, как поезд останавливался, весь обслуживающий персонал, кроме машиниста, бандиты сгоняли в один вагон и не выпускали до тех пор, пока не заканчивался разгром вагонов. С теми, кто пытался не выполнять их требований, жестоко и немедленно расправлялись. Чтобы не быть опознанными, налетчики действовали в масках. Характерно, что ограбления совершались всякий раз, когда агрызская транспортная ЧК из-за нехватки личного состава не могла обеспечить поезд своим сопровождающим.