Александр Коренюгин: Праздничный Коридор

Этой весной Лена, жена Колькина, предложила и Анюте временную работу в лагере с весны до поздней осени. Работа не тяжелая, овощи почистить, на кухне прибраться, а за лето девчонка заработает приличную сумму, хватит на одежки-обувки к новому учебному году. Юлия Дмитриевна с радостью согласилась, какая-никакая, а помощь. Она даже сходила в школу и договорилась с директором школы, чтобы Анютке разрешили на пару недель пораньше уйти на каникулы. Девчонка училась хорошо, а лишние дни обещали прибавку к заработанным деньгам.

Лена на работу уходила затемно, чтобы успеть нехитрый завтрак для заключенных приготовить. В основном-то это каша-размазня, но и та требует времени в приготовлении. Поэтому Анюту в первый раз на работу Колька повел через лес, дорогу показать и в лагерь провести.

– Может, и испоганил в лесу девчонку паршивец? – гадала Юлия Дмитриевна.

Анютка была в самой поре формирования девичьей красы. Длинные, не стриженные от рождения и заплетенные в толстую косу волосы, какого-то странного, необычного цвета гречишного меда и голубые, а иногда темно-серые глаза в обрамлении густых и длинных ресниц. Цвет Анюткиных глаз менялся в зависимости от смены ее настроения. Мать давно приметила, что если при разговоре внимательно смотреть в ее глаза, то всегда можно узнать, правду дочь говорит или виляет, запутавшись в лабиринтах лжи, и от этого сильно волнуется. Угловатая, по-детски тоненькая фигурка Анютки только-только начинала принимать женское очарование – появились остренькие грудки, округлилась попа.

Всю весну и летние каникулы Анюта работала в лагере. Первые две-три недели возвращалась домой хмурая, осунувшаяся и сразу пряталась в свой закуток за занавеской.

– Наверное, сильно устает – думала мать, – не так-то там легко работать, как Ленка рассказывала. Может, сказать Анютке, чтобы завтра не ходила в лагерь, пусть по двору поработает, огород присмотрит.

Но Анютка вдруг повеселела. С вечера готовила себе какие-то вещички. Утром долго расчесывала волосы и заплетала их в косу, ныряла в чистенькое платьице и убегала из дома. Именно убегала, даже не завтракала.

– На кухне поем, – успокаивала девчонка мать, – там Ленка уже что-нибудь приготовила.

Так и пробежало лето. Анюта действительно заработала деньги. Может, не так уж и много, но для Юлии Дмитриевны это было целое состояние. В конце августа они с Анютой выбрались в райцентр, спасибо председатель разрешил поехать на молоковозе. И пока водитель сдавал колхозное молоко районному молокозаводу, успели в городском универмаге накупить целое приданое для Анюточки и кое-что для Юлии Дмитриевны. Анюта примеряла юбочки и кофточки, раскраснелась, по вискам закучерявились колечки волос. Красавица.

Через пять, шесть лет можно замуж отдавать – любовалась и гордилась дочкой мать.

«Попрошу сестрицу, Василину, подыскать Анютке городского жениха. Замуж выйдет по знакомству – жить хорошо будет, в согласии и богатстве. Мужа-то надо будет подбирать не по красоте, а по уму и ловкости в работе. Да и родители, чтоб были оба, небось, помогут молодой семье и с жильем, и с работой. А уж поднимать малых детей, своих внуков, и я пригожусь. А Анюточка моя работать будет в городе, непременно бухгалтером, на большом заводе или фабрике».

Но не суждено было сбыться материнским мечтам.

В ноябре, на праздник октябрьской революции в гости к Юлии Дмитриевны из райцентра приехала младшая сестра Василина с мужем Олегом. К приезду родственников был забит кабанчик и несколько курочек. Домашние колбаски, кровянка и сало свежего засола наполнили чесночно-кориандровым запахом весь дом.

В былые времена это был любимый запах и Анютки, и Юлии Дмитриевны. Но в этом году Анютка, скорее всего, чем-то отравилась. Ее мутило и подташнивало, а к домашним деликатесам она даже не притронулась. Василина долго и внимательно присматривалась к племяннице, а потом неожиданно спросила сестру:

– Юль, а часом Анютка не беременна?

– Типун тебе на язык, – рассердилась Юлия Дмитриевна, – откуда? Ей ведь только пятнадцатый годочек минул. Да и не тебе знать-то, сама ты пока не рожала, и не знаешь, что это такое!

– Да, не рожала, – не унималась Василина, – но беременна была. Забыла что ли, что я в девичестве аборт сделала?

Василинин муж Олег был срочно отправлен за два километра в сельмаг за вино-водочными покупкам, а женщины вызвали на допрос бледную Анюту.

– Рассказывай, с мужиками миловалась, целовалась, подол задирала? – в гневе мать не соображала, что Анюта могла просто не понимать смысл ее вопросов.