Елена Арсеньева - Коварные алмазы Екатерины Великой

Толку от него сейчас никакого. Так что, ей уйти ни с чем?

Катрин раздраженно прошлась по комнате. Отметила смятый плед на диване, небрежно брошенную головную щетку, в которой жесткие смоляные волосы Армана перемешались с другими, вьющимися, темно-русыми. Ей показалось, что сквозь застоявшиеся запахи этой комнаты пробивается один, свежий, как ветер…

«Точно, трахались, – констатировала она брезгливо, – на этом самом диване. Мне наплевать, только почему от этого должна страдать работа? Мой заказ?»

А интересно, каков Арман в постели?

Неужели ей и в самом деле это интересно?

Вовсе нет: у нее дома имеется така-ая постельная игрушечка! Это не говоря уже о том, что Катрин чистоплотна, как кошка, брезглива и ни за какие радости секса не улеглась бы на этом старом диване напротив пыльного зеркала, на котором намалеваны какие-то неразборчивые каракули, китайские иероглифы, что ли?..

Она раздраженно пнула носком серо-белого сапожка плоскую коробку, которая почему-то стояла на самом виду. Коробка опрокинулась, вывалились бумаги. Глянцевый листок, исчерченный разноцветными квадратиками, подлетел прямо под ноги.

Катрин присмотрелась. На квадратиках цифры и какой-то адрес. Понятно, контрольные отпечатки с фотопленки. Такие контрольки выдают заказчику в фотоателье вместе со снимками и негативами. На всякий случай, вдруг ты раздарил фотографии, а нужен еще какой-то снимок – и ты находишь его на контрольном отпечатке и идешь снова в ателье, где тебе его по номеру без проблем отпечатают.

На этой контрольке вроде была какая-то карусель, какие-то танцующие люди, мужчина и женщина. Наверное, Арман следил за ними для очередного дела. Интересно посмотреть, жаль, что изображение такое мелкое, а у Катрин в последнее время глаза стали что-то… Очки она ни за что не хочет носить, они ей не идут, жутко старят, надо бы линзами обзавестись… Ага, а это что?

На письменном столе у компьютера лежит лупа. Надо же, какая красивая, в бронзовой ажурной оправе! Лоран с ума бы сошел от восторга, он прямо тащится от таких красивых старинных вещичек.

Катрин поднесла лупу к контрольным отпечаткам и чуть не выронила ее, так вдруг задрожала рука.

Не может быть!

Она так яростно прикусила губу, что вскрикнула от боли.

С ненавистью посмотрела на мертвецки спящего Армана. Проклятый алкоголик, как не вовремя он вырубился! Больше он от нее ни гроша не получит, пока не расскажет, что за разврат он снимал. Наверное, есть и отпечатанные фотографии. Пленку бы найти!

Здесь ей делать больше нечего – не ждать же, пока проспится этот паршивец.

Нужно отдать контрольки в фотоателье. В то же самое, где печатал свои фотографии Арман. Вдруг там сохранились негативы?

Хотя вряд ли. Негативы отдают заказчику, зачем фотографам лишний мусор? Разве что найти умельца, который и без негативов сможет сделать увеличенные отпечатки с этих маленьких. На компьютере наверняка можно это сделать!..

Этим Катрин и займется. Причем немедленно.

Она спрятала контрольку и вышла, напоследок еще раз пнув Армана. Но он даже не шевельнулся.

Знакомый адрес. Знакомая дверь. Код 1469. Знакомый подъезд. Как ни странно, знакомая высокомерная толстуха в потертых мехах. Что она, дежурит в подъезде, что ли, эта старая графиня?

– Бонжур, мадам.

– Бонжур. Вы к кому, мадам?

В прошлый раз Фанни была названа милочкой, теперь ее статус повышен. Но тебе-то какое дело, замшелое сиятельство?

– Пардон, мадам, я спешу.

Вскочила в лифт, снова повезло, что он внизу, повернулась к зеркалу. Лицо бледное, измученное, постаревшее. Постареешь тут! Не спала, выпила бог знает сколько кофе, устала в бистро до изнеможения, а главное – сердце болит, так болит!.. Небось если бы Роман сейчас вернулся, он бы не узнал Фанни в этой старухе.

Ладно, лишь бы вернулся. Все остальное поправимо.

Лифт остановился. Знакомый коридор. Около этой двери она тогда подслушивала?

Уходя из бистро, Фанни выпила полстакана водки с лимоном – для храбрости. Сейчас в голове шумело и море было по колено. Лучше было выпить коньяк, он не так сильно на нее действовал, но она нарочно выбрала русскую водку – чтобы хоть так оказаться поближе к Роману.

Наконец решилась, постучала.

Эмма, похоже, не удивилась ее появлению.

Комнатка десять метров. Две раскладные кровати, причем одна собрана, иначе вообще ступить было бы негде. Столик с посудой, прикрытой полотенцем. Плитка на две конфорки. Табурет и стул. Все.