Елена Арсеньева - Коварные алмазы Екатерины Великой

– И ты даже Фанни ничего не сказал? – Она недоверчиво поглядела на него.

– Клянусь, никто не знает! – вскинул руку Арман. – Если бы Фанни что-то знала, она разговаривала бы с тобой совершенно иначе.

– Предположим, – пробормотала Эмма. – Еще отпечатки есть? А где негативы?

Арман со вздохом вытащил из-под проигрывателя фирменный конверт фотоателье.

– Вот все.

Она вытащила из конверта еще несколько фотографий. Жаль, какие чудные кадры… Может быть, оставить? Потом, когда все закончится, она будет разглядывать их с таким удовольствием!..

С удовольствием? Нет, теперь, когда бы она ни взглянула на эти снимки, она будет вспоминать не свежий ветер, не бег карусели по кругу, не блеск солнца на глянцевых листьях магнолий, не счастливый смех, не прекрасные голоса, она будет вспоминать фальшивое пение Армана и свои стоны, свою унизительную возню под ним.

Эмма разорвала все отпечатки, а потом, увидав на столе среди разноцветных коробок ножницы, изрезала на мелкие кусочки пленку.

Ссыпала обрезки в пакет.

Кажется, все. Такое ощущение, будто она что-то забыла. Огляделась – нет, вроде все собрала.

– Погоди, – тихо попросил Арман. – Ты что, вот так уйдешь, и все? Для тебя это ничего не значит, да? Ты просто заплатила мне за мол– чание?

Мгновение Эмма смотрела на него холодным взглядом, и вдруг глаза ее смягчились. Она подбежала к зеркалу, едва не споткнулась о стоящую посреди комнаты коробку и размашисто написала на пыльном стекле несколько слов.

– Что это? – Он пригляделся. – Я ничего не понимаю!

– Это по-русски. Так, теплое дружеское пожелание. Мой привет тебе. Моя благодарность. Понимаешь?

На миг она прижалась губами к его губам.

– Какие у тебя глаза, – пробормотал Арман. – Я люблю твои глаза. Я люблю тебя! Мы еще увидимся? Когда?

– Когда ты прочитаешь вот это! – засмеялась Эмма и помахала рукой. – Чао, бамбино!

И она выскочила за дверь, весело размахивая своей сумкой и прозрачным пакетом. Тому, что там, не сомневался Арман, суждено быть разбросанным по всем мусорным контейнерам, какие только попадутся Эмме на пути.

Она сказала, что встретится с ним, когда он прочтет эту русскую абракадабру на зеркале?

Арман взял листок бумаги и аккуратно переписал буквы. Что за варварский альфабет! Да и почерк у его новой пассии, конечно…

Придирчиво сравнил то, что было написано, с копией, остался доволен своим старанием, переснял текст на телефон и набрал номер.

– Борис? Привет, амиго. Ты еще не забыл свой родной язык? Я тебе сейчас пришлю один русский текст, а ты мне быстренько переведи, ладно?

Сообщение ушло. Почти тотчас зазвенел портабль.

– Арман?

Голос приятеля звучал как-то странно.

– Перевел?

– Перевести-то перевел… А скажи, откуда ты взял эти слова? Они адресованы тебе?

– Нет, не бери в голову, это я по одному делу работаю, – быстро соврал Арман. Что-то было такое в голосе Бориса, что заставило его соврать.

– Тогда ладно, отправляю сообщение. Сказать тебе такое язык не поворачивается.

Что она там написала?

Через минуту портабль звякнул.

«Эти слова значат: „Чтоб ты сдох, козел“. Извини, приятель, но таков перевод. Борис».

– Чтоб ты сдох, козел, – повторил Арман. – Чтоб я сдох? Это мне? Теплое дружеское пожелание? Привет, благодарность?.. Она обещала, что мы увидимся, когда я прочту текст? Вот я его прочел. Значит, мы увидимся очень скоро!

Голос его звучал мстительно, но в глазах была печаль, и губы дрожали обиженно, совсем по-мальчишески.

Ладно, ерунда, это просто стресс. Он достал из бара бутылку «Зюс», налил в стакан и залпом выпил. Потом осушил еще стакан, еще. Бутылка опустела. Арман поставил ее в угол, открыл дверь на площадку и свистнул. Снизу прибежала Шьен, видимо, очень довольная, что ее позвали. Арман опустился рядом с собакой на колени, обнял ее, зарылся лицом в загривок. Шьен забеспокоилась, рванулась было раз и другой, но не смогла высвободиться и вдруг тоненько, тоскливо заскулила, словно заплакала.

Сам-то он плакать не может, пусть хоть Шьен над ним поскулит…

Сначала Катрин подъехала к бистро Le Volontaire . Кто знает, вдруг она ошиблась и Арман так и сидит на своем месте, ничего не видя, ничего не слыша, ничего не зная о делах своей подопечной?

Нет, Армана не видно.

В очередной раз набрала его номер – абонент снова недоступен: портабль или отключен, или разрядился, или Арман находится там, где сигнал не проходит. Что ж, придется попытать счастья по его домашнему адресу.