Андрей Воронин - Инструктор. Отчаянный воин

Коллеги переглянулись, однако ничего не сказали, а только пренебрежительно скривились в усмешке. Если бы Илларион Забродов узнал о разговоре полковника Соловьева с капитаном Барашко и о том, что в нем упоминалось его имя, то, возможно, и на его лице появилось бы какое-нибудь достойное описания выражение…

Звонок старшему лейтенанту Сафронову не принес удовлетворения Иллариону Константиновичу Забродову, а только испортил настроение.

— Им бы только на печи лежать да в подушку сопеть! — выругался полковник ГРУ в отставке. — Солдат спит — служба идет!

Иосиф Говорков поднял кудлатую голову и недоуменно уставился на седого командира:

— Ты это о ком, Константинович?

— Да так, о наших органах…

Спартаковец повертел головой, стараясь уловить смысл сказанного хозяином квартиры, и вдруг, откинувшись на спинку стула, громко расхохотался:

— Ты о члене?

— Нет, Петрович, — шумно вздохнув, ответил инструктор, — о многочлене! Ну да шут с ними, пора приниматься за работу!

Говорков попытался привстать, однако тут же осел на стул.

— Я готов!

Илларион Константинович усмехнулся.

— Я вижу, товарищ Говорков, — вздохнул он. — Но ты мне потребуешься позже.

Говорков тряхнул кудлатой головой:

— Всегда готов!

Илларион Константинович взял из пачки сигарету и, закурив ее, сказал:

— Так, Петрович, слушай приказ…

Говорков поднял голову, стараясь держать ее ровно:

— Слушаю…

Забродов насупился и деловито произнес:

— Иди домой и поспи часика два, затем мы с тобой отправимся выполнять ответственное задание. Понял, Петрович?

Говорков кивнул.

— Понял, — ответил он, но тут же предложил: — А может, сейчас рванем, командир?

— Дождемся сумерек, — заговорщицким тоном произнес полковник. — Понимаешь?

Разумеется, спартаковский фанат ничего не понял, но слово «дождемся» и строгий тон моментально подействовали на Говоркова.

— Понимаю!

— Тогда давай, товарищ Говорков, я тебя отведу домой, — предложил хозяин квартиры.

Сосед снова кивнул:

— Веди!

Высокий мужчина взял под руку своего щуплого гостя. Иосиф Петрович поначалу не сопротивлялся, но вдруг напрягся.

— Илларион, так мы же не допили! — испуганно воскликнул он.

Забродов обернулся и посмотрел на стол, где стояли две недопитые бутылки.

— Точно, дружище! — согласился он и, взяв со стола бутылку, в которой плескалась на дне водка, протянул ее гостю: — Сейчас не пей. Похмелишься, когда встанешь, перед заданием. Понял?

— Понял.

— Тогда вперед, доктор Ватсон!

— Вперед, Константинович! — согласился с командиром хронический алкоголик.

Вернувшись домой, инструктор спецназа ГРУ проветрил помещение, перемыл посуду и, налив полфужера вина, задумался над тем, что предпринять далее.

— Итак, господин полковник, — пробормотал он сам себе, — подведем итоги нашего расследования… Что мы имеем на данную минуту?

Забродов не спеша выпил вино и закурил очередную сигарету.

— Так, полковник, значит, чтобы узнать о причине смерти директора музея Варенцова, нужен официальный документ, — задумчиво произнес пенсионер, — и в этом мне может помочь Мещеряков. По старой дружбе Андрюха не откажет в просьбе, а возможно, еще и подсобит чем-нибудь.

Илларион Константинович сделал глубокую затяжку, как будто она должна была помочь разобраться в запутанном деле.

— Хорошо, пенсионер, с этим разобрались, — выпуская аккуратные колечки дыма, удовлетворенно произнес опытный разведчик.

Он встал, зажег конфорку, поставил на плиту чайник с водой.

— Теперь нужно разобраться со шприцем, — продолжил размышлять вслух полковник. — Однако кому дать шприц на исследование? Андрея не стоит напрягать, а лучше дать шприц Крутиковой. Она, никак, уже имела дело с неизвестным препаратом!

Илларион Константинович, одобрительно кивнув седой головой, хлопнул ладонью себя по колену:

— Так, решено!

Он взял бутылку сухого вина и налил немного в фужер.

— Теперь — художники… — задумчиво произнес Забродов. — Необходимо еще раз переговорить с Самусенковым, который, несомненно, что-то знает, и встретиться с Димкой Власовым, он уж точно подскажет нечто дельное.

Пенсионер отпил из фужера немного вина.

— Нужно также еще раз съездить в музей и посмотреть на картину, которую показывал мне Ваня Павловец, — сказал он и добавил: — Может быть, в ней и кроется разгадка, товарищ полковник?