Дмитрий Захаров - Ковчег Судного дня

— Позвольте мне уйти!

Дыхание восстановилось, и вместе с живительным потоком кислорода пробудилась жажда жизни. Бежать домой, сунуть в переноску верного друга Маркиза, укатить на дачу и не высовывать нос из дома до наступления холодов! Охранник отрицательно покачал головой. У него был расплющенный нос и короткая массивная шея.

— Вы не имеете права! — начал пробуждаться авторитетный господин Роланд. — Верните мой паспорт!

Новый удар пришелся в печень. Роман Семенович не дрался ни разу в жизни и ничего не смыслил в боксе. Он не предполагал, что боль от короткого незаметного выпада кулаком окажется настолько сильной. Словно внутренности обожгло кипятком. Он громко закричал, опустился на корточки. Этот громила забьет его до смерти! В боку пульсировала кровь в такт ударам сердца. Он с трудом поднялся. Не смотри в глаза! Прямой взгляд означает вызов! Как быстро исчезает самодовольство. Мужская гордость балансирует на грани двух умелых ударов.

— Сейчас я сломаю тебе нос, — спокойно сказал охранник, — потом сверну челюсть, — он монотонно перечислял увечья, какие планировал нанести визитеру. — Ты этого хочешь?

— Нет! — не поднимая глаз, ответил Демченко. — Я все сделаю, не бейте меня больше.

— Хорошо. Снимай часы!

Трясущимися руками экстрасенс расстегнул ремешок, «гармин» исчез в кармане куртки охранника.

— Деньги с собой есть?

Демченко вынул слипшиеся купюры. В детстве его ограбили старшеклассники. Мучительное ощущение одиночества и бессилия сохранилось на всю жизнь. Охранник забрал деньги, задумчиво посмотрел на куртку, кроссовки, но, видать, побрезговал.

— Теперь иди к лифту, понял?

— Понял!

Экстрасенс, прихрамывая, двинулся вперед. Пол был устлан черным ковролином с широкой полосой цвета клюквенного сока. Дорога на эшафот. Он переставлял ноги, поникнув упавшими плечами, сгорбившись спиной. За сутки он постарел на два десятка лет. Трепыхнулось в груди сердце, ударенный, словно пудовой гирей, ныл живот. Через стеклянную дверь виднелся кусочек улицы, мелькали силуэты прохожих, долетал шум автомобилей, звуки были пустыми, сглаженными, будто мятая бумага шуршит в кулаке. Распахнулись двери, парадной безжизненностью лифт был похож на дорогой саркофаг. Он нажал наугад кнопку, двери с тихим шипением сомкнулись. Стало совсем тихо. Демченко улыбнулся зеркалу, там отразился незнакомый человек.

— Играли детки возле клетки…

— Готовы ли вы подтвердить, господин Боровский, что заключенная с полночным представителем корпорации «Ковчег» сделка была совершена с нарушением процессуального права?

Коренастый мужчина дернул за плечо своего адвоката. В пустынном зале суда шепот был слышен отчетливо:

— Отвечай!

Адвокат, молодой человек тридцати с небольшим лет, с ранними залысинами на овальном черепе, вежливо улыбнулся.

— Мой клиент, ваша честь, никогда не заявлял, будто сделка была неправомочной!

Судья поморщился.

— Господин Кауфман! Вы невнимательно слушали! Представитель корпорации настаивал, чтобы на этот конкретный вопрос отвечал лично истец!

Адвокат хотел возразить, но судья продолжил:

— Рассмотрев данное предложение, суд не усмотрел в нем ничего предосудительного для вашего клиента. Итак, господин Боровский, вы готовы отвечать?

Мужчина отчетливо произнес:

— Да, ваша честь!

Он извлек из нагрудного кармана безукоризненно чистый платочек, промокнул лоб. Это был черноволосый человек с седыми висками и аккуратно подстриженными черными усиками, лет пятидесяти. На скуле у него багровел налитой фурункул. Он стоял неестественно прямо. Подобную осанку сохраняют бывшие гимнасты или люди невысокого роста.

— Я готов отвечать!

— Прошу!

— Когда господин Рюмин предложил оформить сделку, я… — он дернул плечом, — я пребывал в состоянии стресса, понимаете?!

— Вы были больны?

— Да, немного…

— У вас имеется справка, подтверждающая болезнь?

— Прошу прощения, ваша честь, — подал голос адвокат. — Вы задаете моему подзащитному вопросы, которые не связаны с темой нашего заседания!

— Если истец отказывается отвечать, мы прервем ход заседания.

— Нет. Не нужно… Я готов отвечать, — сказал Боровский.

— Слушаю вас.

— Это была не совсем болезнь, я уже сказал, что переживал стресс.

— Странно… — Судья сдвинул очки на кончик носа со лба. — Господин Рюмин заявляет, будто ваше знакомство с ним состоялось в ночном клубе. Э-э-э, — протянул он, — он также пишет, что это был специфичный клуб, чья деятельность связана со сферой интимных услуг.