Джессика Гудман - Они хотят быть как мы [litres]

– Привет, Бо, – довольно небрежно бросила Шайла. Она держала картонную коробку обеими руками и даже не пыталась ничего скрывать. – Как проводите вечер?

– Не так хорошо, как вы, девочки, – рассмеялся он. С раскрасневшимися щеками, он пробежался рукой по волосам.

Шайла хихикнула.

– Вы собираетесь сдать нас?

Мистер Бомонт сунул руку в карман и вытащил пустую сигаретную пачку.

– Забежал за новой порцией.

– Вайнгартен ненавидит курильщиков, – нараспев произнесла Шайла.

– Я никому не скажу, если вы не скажете? – Мистер Бомонт склонил голову набок, и его рот растянулся в довольной ухмылке.

Шайла улыбнулась.

– Таких, как вы, больше нет в нашей школе.

Мистер Бомонт снова рассмеялся и покачал головой.

– Таких, как ты, Шайла, тоже.

Мое сердце билось так, будто хотело выскочить из груди.

– До завтра. – Шайла выскочила за дверь, и я метнулась следом за ней, бросаясь к своему велосипеду. Руки дрожали, когда я схватилась за руль.

– Погнали! – крикнула Шайла, устремляясь по главной дороге к воде. Коробка с пивом громыхала в корзине ее велосипеда. Но, прежде чем крутить педали, я оглянулась. Мистер Бомонт стоял прямо у входа в магазин. Он закурил, провожая нас взглядом.

Когда мы завезли провизию к Рейчел, Шайла принялась в мельчайших подробностях описывать наше приключение, нагнетая драму и напряжение.

– Нас чуть не исключили!

Рейчел закатила глаза.

– По крайней мере, пострадали бы ради благого дела, верно? – Она рассмеялась, открывая пиво. Одну банку она бросила сидевшей рядом с ней на большом кожаном диване Тине Фаулер с пучком светло-рыжих волос на макушке. – Ты же знаешь, у всех этих испытаний есть цель. Сделать вас сильнее. Навсегда связать вас вместе. – Рейчел повторяла это снова и снова на протяжении всего года. Они все так делали. Мы верили в это и тоже повторяли. – Ничто так не сближает, как ощущение, что тебя используют как шавку на побегушках.

Впрочем, на нынешний вечер запланировано одно из самых грандиозных мероприятий. В ту пору, когда мы были девятиклашками, его называли «Шоутайм». Но теперь для нас это просто «Шоу», и оно всегда проходит за несколько недель до того, как выпускники получают ответы из колледжей на досрочно поданные заявления. Неудивительно, что каждый из нас на взводе и готов выпустить всех чертей вместе с накопившейся энергией злости. Короче, устроить ад на земле. Даже Генри выглядит немного напряженным, когда заезжает за мной по дороге к Никки. Никто из нас даже не заикается ни о Брауне, ни об Уортоне.

– Слава богу, вы здесь! – Никки распахивает дверь, выскакивая на улицу в розовом прозрачном платье макси, несмотря на мороз. – Мне нужна помощь!

– Помощь в чем? – Я протискиваюсь мимо нее, устремляясь к кухне, готовая наброситься на любые снеки, которые она успела разложить по вазочкам. Генри плетется за мной.

– Вот, смотри.

Я хватаю пригоршню чипсов и оборачиваюсь.

– Что за…

Никки отказалась от непринужденных декораций шоутаймов прошлых лет и превратила свою гостиную в арену с трибунами, как на стадионе. Перед огромным телевизором она соорудила импровизированную сцену из ящиков и накрыла все это блестящей тканью.

– Это не Бродвей, Никки. Они просто читают банальные описания сцен секса. Мы это слышали уже миллион раз. – Я закатываю глаза. Сценарии, заламинированные и хранящиеся в папке тамады, передавались из поколения в поколение. Но каждый выпускной класс немного подправлял их, добавляя новые диалоги здесь, некоторую драматическую режиссуру там. Как уверял Джейк Горовиц, это реальные сцены из домашнего видео, которое снимали Игроки еще в девяностые, когда видеокамеры были в диковинку. Но он признался в этом, только когда пытался убедить нас, что испытания обычно намного жестче.

Никки сжимает кулаки и топает ногой.

– Я хочу сделать лучше! Помнишь, как в прошлом году никто не мог расслышать слов, потому что все надрывали животы от смеха. Это было слишком просто.

– Как скажешь.

Раздается звонок в дверь, и Никки смотрит на меня в упор.

– До тебя, наконец, дошло?

– Конечно, ваше высочество, – отшучиваюсь я. Никки топает прочь, не оценив юмора. Генри закатывает глаза.

– ЗдорÓво, Джилл! – кричит Роберт, явно уже навеселе. Квентин и Марла заходят следом за ним.

– Вау, круто, – восклицает Марла.

– По крайней мере, хоть кто-то оценил мое видение. – Никки испепеляет меня взглядом.

Я сдаюсь.