Владимир Гурвич - Три мгновения грешного лета

В издательстве уже знали, что вскоре будет издана ее книга. И эта новость мало кого привела в восторг. До сих пор она была одна из них, теперь же явно выбивалась в лидеры. И хотя в коллективе к ней относились хорошо, Светлана кожей чувствовала, как конденсировалось вокруг нее поле недоброжелательности.

— А я не знала, что вы еще и писатель, — заявила явно уязвленная Тамара.

— Я тоже до самого последнего момента не знала. Но лучше узнать поздно, чем никогда.

— Но это как посмотреть. — Никогда еще в голосе Тамары она не слышала такую сильную ноту недоброжелательности. — Впрочем, учитывая ваши отношения, это вполне можно было предвидеть.

Светлана задумчиво смотрела на нее. Она понимала, что больше всего Тамару раздражает не то, что вскоре выйдет ее книга, а то, что ее дружба со Стефановым дала такие зримые результаты. Для всех они являлись наглядным доказательством, что их отношения зашли достаточно далеко. А именно это больше всего не нравилось Тамаре и судя по всему не только ей.

Внезапно к Светлане пришла странная идея. Настолько странная, что она даже засомневалась, а в здравом ли она сейчас уме. Но чем больше размышляла над ней, тем больше приходила к выводу, что в ней есть свое рациональное зерно. И, может быть, не одно.

— А знаете, Тамара, что я хочу вам предложить. Раз есть подозрения, что моя книга издается едва ли не по блату, с использованием личных связей — я вас правильно поняла, — прямо в глаза посмотрела она Тамаре. Та покраснела и отвернулась. — Так вот, если есть такие подозрения, то почему бы не устроить публичное обсуждение моего романа. Если коллектив согласится с тем, что произведение достойно того, чтобы превратилось бы в книгу, оно превратится. А если ответ будет негативный, то, по крайней мере, в нашем издательстве я ее не стану публиковать. А начнем Тамара, если вы не возражаете, с вас. Рукопись у меня в столе. Хотите, я вас даже отпущу домой, чтобы вы ее спокойно прочли и затем передали бы по эстафете другим. К сожалению, в электронном варианте романа пока не существует.

Лицо Тамары из красного превратилось в пунцовое.

— Я вовсе не сомневаюсь в достоинствах вашего романа, — пробормотала она.

— Нет, сомневаетесь. И не только вы, но и многие в издательстве. И, кстати, правильно поступаете. Я бы на вашем месте вела бы себя точно так же. Поэтому я настаиваю на своем предложении. — Светлана достала из ящика письменного стола рукопись и положила ее перед Тамарой. — Можете идти домой, а я поработаю за вас. Тем более у нас сейчас все равно небольшой тайм-аут.

Тамара неуверенно взяла рукопись, положила ее в сумку и направилась к двери. У выхода из комнаты она остановилась и как-то нерешительно посмотрела на Светлану.

— Извините, может быть, я не права, — пробормотала она и поспешно вышла.

Светлана посмотрела ей вслед. А права ли она, так поступив? А если коллектив отвергнет ее роман? Значит, так тому и быть. Зато она очистится от подозрений в протекционизме, в нечестных способах продвижения своей книге. И еще неизвестно, что важней: выпустить в свет свою книгу или избавиться от клейма человека, который использует неправедные методы.

Было просто удивительно, как быстро распространяются по редакции слухи. Тамара явно не утерпела и кому-то рассказала о неожиданном предложении своей начальнице. Незадолго до конца дня ее вызвал к себе Стефанов. Встретил он ее довольно хмуро.

— Зачем вы приняла такое решение? — спросил он. — Все издательство только об этом и говорит. Неужели вы полагаете, что я бы стал издавать книгу, если бы она того не заслуживала, а по каким-то своим сугубо личным мотивам. Поверьте, я бы не стал это делать и для своей дочери.

— Я верю, но я поняла, что необходимо именно так поступить. Иначе между мною и остальным коллективом вырастет высокая стена. И вообще, это мой роман, я имею право делать так, как считаю нужным.

Несколько мгновений Стефанов молчал. Он явно что-то напряженно обдумывал. Затем посмотрел ей прямо в глаза, как человек, решившись на важный шаг.

— Нам надо серьезно поговорить, — сказал он.

Светлана почувствовала, как у нее учащенно заколотилось сердце.

— Я согласна, но с одним условием, этот разговор начну я сама.

— Но… — Стефанов явно был обескуражен таким поворотом событий. — Хорошо, как хотите.

— Да, я так хочу. Зато обещаю, что ждать вам придется недолго.

— Хотя бы это уже хорошо, — пробурчал он.

Светлана, улыбаясь, посмотрела на него.