Анатолий Сыщиков - Тот, кто таится рядом

— Совершенно верно. Он и по комплекции похож на человека, который от меня убегал.

Павел Тимофеевич задумался. Он снова посмотрел на пастуха, который храбро сражался с огнем.

— Если на этот раз ты окажешься прав, тогда, выходит, следователь не зря сразу заподозрил Елагина, когда убили Мишу Дубинина.

— Получается, что не зря. Поэтому Елагин и говорил, что ничего не слышал и не видел, когда убили Дубинина. Даже сейчас ему легче всего было поджечь дом Дубинина, потому что он — его ближайший сосед.

— А зачем?

Денисов мрачно взглянул на пылающий дом.

— Если б он просто хотел спалить дом, то давно бы это сделал. Боюсь, если дом загорелся не случайно, то внутри должен находиться Николай.

— Зачем ему убивать Николая?!

Сергей этого не знал.

— Вероятно, по той же причине, по которой они с Гребневым убили Михаила.

Словно почувствовав, что о нем говорят, Елагин распрямил спину, провел рукавом по мокрому лбу и повернул голову в сторону Павла Тимофеевича и Сергея. Их разделяло пятьдесят метров. Темнота и дым ограничивали видимость, однако их взгляды встретились. Денисов хотел отвести глаза, но было уже поздно. Пастух понял, что за ним наблюдают. Елагин выдержал несколько секунд, потом отвернулся. Сергею показалось, что он усмехнулся. Взмахнув лопатой, пастух снова принялся тушить траву.

— Не зря он на нас посмотрел, — произнес Сергей.

— Если он действительно убийца, то с ним надо быть осторожней, — заметил Павел Тимофеевич.

Больше Елагин не смотрел в их сторону. Однако Денисов был уверен, что безразличие пастуха напускное.

— Что будем делать? — спросил дядя.

— Надо рассказать Старостину о наших подозрениях.

— Он не очень обрадуется. Ведь это мы ему посоветовали арестовать Гуляева.

— У всех бывают ошибки. Я думаю, он это понимает.

— Но он не сможет арестовать Елагина только по нашим подозрениям.

— Не сможет, — согласился Сергей. — Но, по крайней мере, он будет знать, кого подозревать. Я не думаю, что Елагин настолько хитер, что окажется Старостину не по зубам.

— Старостин тот еще клещ. Если вопьется, то просто так не отпустит.

— Мне тоже так показалось, — согласился Денисов. — Главное, подсказать ему цель.

— Ну, а сейчас, что будем делать? Пожар уже не потушить. Дом будет догорать до утра. Милиция тоже, скорее всего, приедет утром.

— Будем тушить траву. Елагин никуда не денется. Только надо быть начеку, наверно, он заподозрил, что я вернулся неспроста.

— Наверняка.

— Постараемся быть рядом друг с другом и возле людей.

— Хорошо. Так и сделаем.

Сергей и дядя присоединились к людям, тушившим пожар. Дядя дал племяннику лопату, и они, чередуясь, стали снимать с земли дерн и забрасывать им огонь.

Через час огненное кольцо вокруг дома было потушено. Осталось большое дымящееся черное пятно сгоревшей травы, в центре которого все еще пылал скелет дома. Обугленное строение провалилось, огонь присмирел и постепенно стал стихать. Из дворовых построек удалось спасти только один сарай, стоящий от других особняком, два других сгорели вместе с домом. Когда стало ясно, что огонь больше не опасен, люди собрались в одном месте.

Денисов заметил, что Елагина в толпе нет. Пастух незаметно ушел, вероятно, к себе домой.

Люди, принявшие участие в тушении пожара, были сильно возбуждены и громко делились друг с другом впечатлениями. Некоторые строили предположения о причине пожара. Среди закопченных, мокрых, озабоченных лиц попадались и веселые. Для кого-то тушение пожара было развлечением. Видимо, они не представляли себе, что пожар мог повлечь чью-то смерть.

Посоветовавшись, люди решили расходиться. Четверо мужчин остались приглядывать за догорающим домом, чтобы огонь вновь не поджег траву и чтобы встретить милицию, если она проявит оперативность.

Человек, посланный в Чугуевку, должен был позвонить в прокуратуру Арсеньева и сообщить о пожаре Старостину. Павел Тимофеевич был уверен, что Старостин с оперативно-следственной группой, если сочтет нужным приехать, появится в Варфоломеевке не раньше утра. Поэтому дядя и Денисов сели в машину и поехали домой.

Они загнали джип во двор. Дверь в летнюю кухню не была заперта. Николая Дубинина нигде не было. Это обстоятельство укрепило возникшие тревоги и подозрения.

Возбуждение, оставшееся после пожара, и беспокойство за судьбу Николая Дубинина гнали сон. Было два часа ночи, но обоим казалось, что заснуть будет невозможно. Чтобы успокоить нервы, они сели на кухне и поставили на стол бутыль самогона. Первые три рюмки были выпиты как вода, и только потом алкоголь понемногу стал снимать напряжение. Павел Тимофеевич и Сергей пили, не чокаясь, хотя пока еще не было веских оснований, чтоб поминать чью-либо душу.