Анна и Сергей Литвиновы - Любить, бояться, убивать

Я обернулся к Римме, та немедленно щелкнула пультом, и на экране монитора (мы заранее выставили его лицом ко всем присутствующим) явилось лицо Кости Пирожникова.

Выглядел тот виноватым, но говорил решительно.

Я его убедил: да, многочисленные мелкие грешки тянут на статью. Но чистосердечное и сотрудничество со следствием сильно облегчат его участь.

Костя честно рассказал обо всех своих подвигах, а на закуску снова повторил свою теорию, что у Ольги и Ромы не было причин убивать. А вот у Михаила мотивы могли иметься.

Перепелкин хмыкнул:

– Это и есть твои доказательства?

Я усмехнулся в ответ:

– Жди, благодарный зритель. Это только начало.

Кулаев очень быстро понял, что Костик Пирожников (тезка погибшего сына и его собственный) – парень услужливый и совестливый, но толку от него не будет никакого. Да, молодой человек искренне проникся. Посочувствовал. Обещал помочь. Но что реально полезного может сделать человек, напрочь застрявший в своих маниях и в детских играх?

Единственная надежда была: Роман прислушается к просьбе своего актера, внесет изменения в квест. Но когда тот отказал, Кулаев сразу понял: ему придется придумывать новый план.

Но и Костю не охолаживал. Зачем – если мальчик искренне увлекся, изо всех сил старается, письмами заваливает: «Эта глупая Ольга даже не догадывается, что я подмешиваю ей марафин! А Рома к вечеру всегда пьян и тоже ничего не соображает. Клянусь: они очень скоро, как пауки, пожрут друг друга!»

Кулаев на послания всегда отвечал, горячо благодарил. Но сам тем временем тщательно изучал профиль еще одного сотрудника – Михаила Анкудинова.

Избалованный маменькин сынок. Игрок. Человек без принципов. Достоверно знает расположение видеокамер в лабиринте, может уничтожить все записи. А еще – парень совсем запутался с финансами. Перекредитовывается, просит в долг, но ему никто не дает.

В такой ситуации мало кто откажется от денег.

А средства у Кулаева имелись .

Я смотрела на Пашеньку и просто глаз отвести не могла. До чего он красивый! А как хорошо говорит! Коротко, емко, настоящий Ниро Вульф! Только не толстый, а молодой, мускулистый и стройный.

Противный Перепелкин жадно внимает, Мишаня – ерзает, краснеет, бледнеет. Синичкин, истинный оратор, полностью захватил внимание всех.

– Кулаеву бы к хорошему психиатру, но где его найдешь в колонии-поселении? А без помощи доктора бедняга полностью отдался своей мании. Всю энергию, все средства положил – только бы неведомые ему актеры перестали оскорблять память его сына. Хотя в реальности никто из них даже не знал про несчастного, давно погибшего мальчика Костю. И тем более не собирался над ним смеяться. Но Кулаев не просто сделал попытку, но поставил себе цель и планомерно ее добивался. Он быстро понял: от Костиных мелких пакостей толку мало, и придумал новый план. На сей раз он обратился к Михаилу. К чувствам взывать не стал – сразу заговорил о деньгах. С ходу предложил – два миллиона. Причем аванс обещал перевести немедленно.

Анкудинов вскочил. Завопил возмущенно:

– Мало ли кто мне что предложил?! Я на его письмо не ответил даже!!!

Конвоир толкнул его обратно, за стол.

Синичкин улыбнулся:

– Миша, не надо обманывать. Я специально ездил к Кулаеву, и он мне все рассказал. Ты ему как раз ответил. И тебе очень понравился его план. Развалить любой ценой квест. И подставить Ольгу. Сумма тебя тоже вполне устроила.

– Ну, хорошо. Допустим, ответил. Но потом подумал и понял: это слишком рискованно. И решил не связываться. Так что я не получал от него никаких денег! – жалобно пропищал Анкудинов. – И заданий его не выполнял!

– А на какие средства тогда кредит погасил? – лукаво спросил Паша.

– На скачках выиграл, – буркнул Михаил.

Перепелкин снисходительно взглянул на Синичкина:

– Ты думаешь, мы не знаем, что ты ездил в Вельск? И не проверяли счета Кулаева? Этот человек мог планировать что угодно. Но денег Анкудинову – или кому бы то ни было – он не платил.

Паша стойко выдержал удар и елейным тоном обратился к Сане:

– Я знаю. Наша полиция вездесуща. Не сомневаюсь, что вы нашли и того, кто камеры на подъездах возле «Школы танцев» из строя вывел.

Перепелкин вздохнул:

– Их семнадцатого сломали. А убийство – фактически в ночь на двадцатое случилось. Какая связь?

– Ошибаешься, – триумфально молвил Синичкин, – связь есть. Повредили их не случайно. Происшествие связано с убийством напрямую. И я выяснил – кто и зачем это сделал.