Анна и Сергей Литвиновы - Любить, бояться, убивать

– За такие деньги можно и убить.

– Следователю версия тоже понравилась. Вцепилась. Сегодня два часа трясла. Но он клянется: ничего не видел, из операторской не выходил. С покойным не знаком. Что случилось с видеокамерой, не знает. И Ольга подтверждает: Михаил весь квест просидел в своей комнатушке.

– Ольга? Как там она? – небрежно спросил я.

– Домой едет, – досадливо отозвался Саня. – Только что выпустили. Под подписку.

Римка (она сидела рядом, вроде как обнимала меня, а на самом деле с упоением слушала разговор) вытаращила глаза. Не успел я нажать на отбой, она выхватила свой телефончик и начала тыкать в кнопки.

– Кому?

– Надо ее перехватить! Пока она с Ромой не поговорила!

Возразить я не успел – она уже набрала номер и зачирикала:

– Олечка! Да. Я знаю, что отпустили. Ты сейчас где? Нет, Оль, ты не едешь домой… Ничего ты не грязная… Да плевать, что не чистила! Жвачку купи, – Римма повысила голос: – А я говорю: мы встретимся сейчас! Какую ты станцию проезжаешь? Хорошо. Давай переходи на свою красную ветку, потом в Сокольниках выходишь, сразу поворачиваешь во второй Полевой переулок, и там пиццерия. Совсем рядом с метро. Ничего, подождет твой Рома!

Она положила трубку и гордо доложила:

– Будет ждать через двадцать минут. Мчимся?

Я терпеть не могу, когда Римка порет горячку и вообще устраивает самодеятельность. Польская только что из камеры, почему не дать человеку помыться, прийти в себя?

Но отменять уже назначенную встречу не стал. Только Римме сказал строго:

– Я сам с ней поговорю. А ты отправляйся в офис. Охраняй бастионы.

– Хоть бы спасибо сказал, что я ее уломала, – поджала губы секретарша.

Но больше спорить не стала.

Многие, кто первый раз побывал за решеткой, выходят оттуда согбенными, с перепуганными глазами – даже если провели в заключении всего день.

Однако гражданка Польская, пусть могла сегодня претендовать на характерную роль усталой, многое повидавшей дамы, балетную осанку смогла сохранить. Держалась довольно уверенно. Укорила, что я на пять минут опоздал. И сразу командовать начала:

– Включайте диктофон. Я хочу официальное заявление сделать.

Пауза. Гордо обернулась ко мне в полупрофиль, откинула волосы (действительно не слишком чистые).

– На «Школе танцев» против меня был заговор.

Я поперхнулся:

– Что?

Ольга тонко улыбнулась:

– Не волнуйтесь. Я уже не под наркотиками – все выветрилось. Но заговор – был. Меня на перфомансе намеренно травили. И я об этом даже не догадывалась! Только сейчас поняла.

Она жалобно добавила:

– Я ведь не в теме совсем! Всю жизнь в балете, правильный образ жизни, никаких стимуляторов и наркотиков категорически не употребляла. Как они действуют – понятия не имела. И просто не понимала: почему мне внезапно, без всяких причин – становится радостно или тоскливо. Хочется смеяться или плакать. С какой стати глупости делаю – будто черт под руку толкает. То на ПМС списывала, то на депрессию. Когда меня задержали, сделали анализ и сказали, что в крови марафин, – это был шок! Какая я дура, что раньше не догадалась!

– Как можно не понимать, что ты под кайфом? – недоверчиво спросил я.

Она печально (но по-прежнему несколько театрально) улыбнулась:

– Я полагала, что схожу с ума. От того, что моя работа и настоящая жизнь… м-мм… слишком переплелись. От того, что мы с Ромой постоянно – даже дома – ставили спектакли. Мне, конечно, нравилось быть… э-э… существом подчиненным, рабыней, но, с другой стороны, я устала постоянно пребывать в напряжении. Никогда не знать, за что меня накажут и когда. Я полагала, что это моя психика не выдерживает, выкидывает фортели. Даже думала обращаться к психиатру, но не успела.

– Ладно. Допустим, ты не догадывалась. Но кто тогда давал тебе марафин?

– Я боюсь обвинять, потому что своими глазами не видела, – драматически всплеснула руками она. – Но мне уже объяснили: марфик легко растворить в любом напитке, и вкуса ты не почувствуешь. Поэтому могу лишь догадываться. Вместе что-то пила я только с Ромой и Костей. Мишка – тот всегда сам по себе, в операторской, с нами никогда не перекусывал. А кто из этих двоих меня на наркотики подсаживал – не знаю. Но, думаю, все-таки не Рома, а Костик.

– Почему он?

– Потому что с Романом мы вместе живем, проводим все свободное время, и я всегда чувствовала себя нормально. Хотя, в принципе, и Ромчик мог: только на квесте меня подпаивать. Специально. Чтобы работала лучше.