Анна и Сергей Литвиновы - Любить, бояться, убивать

– Вспомнил?

– Да. В смысле, нет. Не пересекались.

– А тебе что-то показалось в его поведении необычным, странным?

– Нет.

– А в поведении его девушки?

– Ну… она реально боялась. Не притворялась, как многие девчонки, а честно – очень не хотела идти. А этот Руслан ее, видно, заставил. Хотя насильно на перфоманс тащить нельзя. Бывали случаи: у людей от страха реально крышу срывало.

– Костя, а ты сейчас как? Без содержания или в отпуске? – вдруг сменил тему Паша.

Пирожников пожал плечами:

– Ромчик меня, конечно, попросил хотя бы неделю подождать. Но я думаю: закроют все равно «Школу танцев» после такой истории. Так что бегу с тонущего корабля. Уже на форумы кинул, что свободен. И несколько предложений получил. Выбираю.

Я не удержалась:

– Костя, а ты как вообще к людям относишься?

Паша взглянул укоризненно, но Константина вопрос не смутил.

Он спокойно отозвался:

– Я терплю их рядом с собой. Но только в случае крайней необходимости.

И поднялся:

– Давайте, я вас провожу.

– Спасибо за помощь, – протянул ему руку Синичкин.

Костя на рукопожатие ответил – но с очевидным неудовольствием.

А дверь за нами закрывал и вовсе со счастливой улыбкой на лице.

– Жуткий тип, – прокомментировала я, едва мы вошли в лифт.

– И тоже что-то недоговаривает, – кивнул Паша.

– Так надо было колоть его!

– Успеем еще. Колоть надо, когда у тебя есть козыри на руках. А их пока не имеется.

– Но Роман, нам, похоже, врет – будто не знал, что Ольга употребляет. И может, конечно, у меня тоже мания… Но у тебя не возникло ощущение, что клиента покойного эти типы раньше встречали? Оба. И Роман, и Костя?

– Не исключено, – кивнул Паша.

– Что дальше делаем?

– Надо пообщаться с остальными по списку. С Мишей, с Ольгой. Их версию услышим. И тогда уже от полной картины будем танцевать.

Мне план действий показался слишком рассудочным и монотонным, но спорить с шефом я не осмелилась.

С десяти до полудня Михаил провел едва ни худшие два часа своей жизни. Следователь (тощая, климактеричная тетка, которую все называли Степановна ) задавала кучу идиотских вопросов, а едва он хотя бы на минуту задумывался, начинала запугивать. Статья 307 – если соврешь, статья 308 – если вообще откажешься говорить. Или грозила, что достанет постановление, и он прямо сейчас превратится из свидетеля в обвиняемого.

Миша с правоохранительными органами прежде сталкивался, очень их не любил и сейчас вертелся, словно уж на сковородке. Его аргументы – зачем стрелять в человека, кого видишь впервые в жизни? – словно о каменную стену разбивались. А когда тетка-следователь заявила ему в лицо: «Я знаю, что убил именно ты, и докажу это», администратор окончательно запаниковал.

Мелких грешков за ним имелось немало. Сайты порнографические рисовал. Просроченные кредиты имел. Пару раз попадался на воровстве в магазинах. И если сейчас на него заведут уголовное дело – все его подвиги превратятся в отягчающие обстоятельства.

– Почему в 22.47 не работала видеокамера? Не смей рассказывать, что сломалась. Где видеозапись? Мы все равно найдем! – давила Степановна.

Запись находилась у него в кармане – в памяти телефона, – и Миша страшно боялся, что сейчас прикажут: все вещи на стол, мобильник конфискуют, взломают пароль…

Но он прижимал ладони к груди, повторял и повторял:

– Это техника! Она часто глючит!

– В момент убийства? – усмехалась следователь.

Доставала ордер на обыск, демонстративно выкладывала на стол, начинала заполнять…

Михаил держался изо всех сил, но не сомневался: после допроса отправится он в камеру.

И когда следовательница вдруг его отпустила, Анкудинов, словно в тумане, добрел до выхода. Миновал проходную. Присел на троллейбусной остановке. И долго там сидел, смотрел в одну точку. А потом выключил телефон и потащился куда глаза глядят. Нужно сделать одно важное дело, а потом бежать. Подписка о невыезде – просто бумажка. Из Москвы, уж точно, выбраться можно.

Ехать во второй раз наудачу на другой конец города мне представлялось неразумным.

Когда Михаил не отозвался по обоим своим мобильникам, а также по домашнему номеру, я решил побеспокоить Перепелкина.

Установить местонахождение свидетеля Саня мне не помог. Но заверил:

– За границу, точно, не сбежит. Он в стоп-листе. Долгов только банкам на миллион с лишним. Плюс, по неофициальным данным, плохим парням еще столько же задолжал.