Галина Куликова - Не ждите меня в Монте-Карло [litres с оптимизированной обложкой]

– А здесь, на лайнере, ты постишь все красивенькое? – спросила Вероника. В вопросе была определенная доля иронии, потому что Овсянкина в основном снимала саму себя.

– Нет, интересненькое. Могу сделать конфетку из ничего, – она повела плечом, подняла айфон, который все это время держала в руке, и прицелилась в тучного дядьку, на свою беду оказавшегося поблизости.

Дядька вкушал морской воздух со страстью выпущенного на волю бегемота. Он делал шумные вдохи ртом, выпячивал губу и шумно выдыхал, демонстрируя наслаждение и восторг.

– А как же запрет на использование чужих фотографий без разрешения? – напомнила Вероника.

– Не держи меня за дуру, – презрительно бросила Овсянкина. – Я умею выбирать правильные ракурсы.

Она немного поколдовала над айфоном, потом сказала «оп-ля» и сунула экран Веронике под нос. Та увидела огромное дядькино пузо на фоне моря и сицилийского берега вдали. Момент был выбран удачно – дядька отвернулся, а его живот остался на переднем плане. Под фотографией красовалась подпись: «ИмпУзатный мужчина».

– Браво, – похвалила Вероника. – Высший пилотаж. Кстати, у тебя есть фотографии Богдана? Из последних?

– А тебе зачем? – осведомилась Овсянкина не без гонора. – У тебя свои фотки, у меня свои.

– Да, конечно, прости. У меня свой парень, у тебя свой.

Вероника выразительно посмотрела на Петюню, который все это время так и простоял в наушниках, продолжая портить себе настроение свежими новостями. Веселая и находчивая Овсянкина открыла было рот, чтобы достойно ответить, но тут же захлопнула его, потому что заметила приближающуюся Наташу.

– Девушки, Лидия просила передать, что, если до вечера Богдан не объявится, Леонид Филиппович начнет масштабные поиски и привлечет к ним детективов.

– Просто замечательно, – ответила Вероника, у которой тихонько екнуло сердце. Детективы – это тебе не шуточки. Мало ли что они могут найти. Даже то, что не надо.

– Ну и ладно, – нервно ответила Овсянкина. – То есть давно пора.

Наташа сдержанно кивнула, отошла в сторону, уселась на один из разноцветных пластиковых стульев, стоявших вдоль ограждения, и раскрыла книгу, которую принесла с собой. Прядка волос снова выбилась из хвостика и упала на лоб. Наташа поправила ее и погрузилась в чтение.

– Хорошую служанку нашла себе Лидия, – хмыкнула Овсянкина, разглядывая Наташу издали. – Послушную.

– Лучше сказать – исполнительную, – встала на защиту девушки Вероника.

– Девчонка целеустремленная, прямо как я. Скажу по секрету: она заочно учится на юриста – скоро получит диплом и сделает Лидии ручкой. Я все знаю, мы ведь с Богданом с сопливого возраста вместе тусуемся. Я у них дома бываю чаще, чем у себя, так что можешь моей инфе доверять.

Овсянкина повернулась на маленьких каблучках и состроила довольную рожицу. Было ясно, что ей нравится собственная осведомленность в делах семейства Медниковых, она дорожит близостью к фамилии.

«Как же так случилось, что пронырливая блогерша упустила Богдана из виду? – подумала Вероника. – А что, если не упустила? Что, если Богдан и Николь действительно вместе и они предупредили Овсянкину, как себя вести на лайнере? Но тогда почему та не шепнет мне на ушко всю правду?» Вероника достала сотовый и настрочила Маринке записку: «Овсянкина меня не узнала. Или делает вид, что не узнала. Мне кажется, последнее. Не верю, что такая проныра не изучила Николь с головы до пят хотя бы на фотографиях». Через минуту Маринка ответила: «По мне, так они вообще должны быть знакомы». «Почему Николь так мало рассказывала про Богдана?» – настрочила Вероника. Подруга тут же откликнулась: «Я всегда думала, что она боится сглазить. Такая выгодная партия!»

Вероника бросила взгляд на блогершу, которая подошла к Петюне, вытащила из его уха одну затычку и что-то зашептала, встав на цыпочки. «А если они с Николь знакомы шапочно? – написала Вероника. – Виделись на какой-нибудь вечеринке, где стоял полумрак?» Подруга мгновенно согласилась: «Можно принять как рабочую версию. Кроме того, ты с этой челкой действительно похожа на Николь».

Тем временем Овсянкина заметила двух разбитных девах. Одна из них, одетая в шорты и короткий топ, начала исполнять что-то вроде танца живота, подняв руки над головой. Другая сосредоточенно снимала ее на камеру.

В глазах Овсянкиной появился азарт охотницы.

– О, художественная самодеятельность, – воскликнула она, взяла айфон наизготовку и нажала на кнопку «запись». – Надо запечатлеть.