Джеймс Чейз - Капкан для Джонни

Такого нельзя уже было больше терпеть. Дрыгнув ногами, я попытался подняться.

— Да вы с ума сошли! Ведь Фаррар — это я! Меня зовут Джонни Фаррар. Вы что, придурка из меня сделать хотите?

Я откинулся на подушку. Меня била дрожь.

— Пелоттские газеты поместили подробный отчет о случившемся происшествии, — снова заговорил полицейский. — Расписали во всех деталях. Я вам покажу потом газеты. Мне кажется, что вы уже где-то об этом читали. И описание происшествия произвело на вас определенное впечатление. Спустя месяц вы сами попадаете в аварию. У вас сотрясение мозга. И ранение в голову. И когда вы пришли в себя, то решили, что вы и есть Фаррар, с которым несчастный случай произошел двадцать девятого июля. Понимаете? Потребуется несколько недель, чтобы избавиться от этого заблуждения. Вам надо только расслабиться и как следует отдохнуть. И все встанет на свои места, если только вы не будете упорствовать. Но не надо воображать, будто вы Фаррар. Никакой аварии с вами двадцать девятого июля не было. И вы никогда не выступали в поединке с Кидом из Майами. Выбросьте это из головы.

— Вы что, всерьез полагаете, что я хоть на секунду поверил вашей дурацкой сказке? — спросил я. — Мне-то известно, что я Фаррар! И я дрался с Кидом. У меня есть друзья, они могут подтвердить. В Пелотте живет человек, который меня знает. Доставьте его сюда, он вам скажет, кто я есть на самом деле. Его зовут Том Роше, у него свой кабачок.

— Так оно и есть, — ответил Ривкин. — Я с ним беседовал. Газеты писали о нем. Именно он, его жена Алис и некий Солли Брант опознали труп. Вы же их имена тоже, конечно, видели в газете и вообразили, будто знаете этих людей. Держите газету. Здесь вы прочтете про эту историю и убедитесь, что я говорил правду.

Действительно, все было пропечатано именно так, как он и рассказал, только забыта одна деталь. В газете сообщалось, будто я украл этот «бентли».

Я отбросил газету и почувствовал, что задыхаюсь.

— Мы попытались идентифицировать «бентли», — сказал Ривкин. — Однако номера на машине оказались фальшивыми. Зато удалось установить, кому принадлежал «бьюик».

— Ну и что? Кому же он принадлежал? — спросил я сдавленным голосом.

— Да вам же, мой мальчик! Вас зовут Джон Рикка, вы проживаете в городе Линкольн-бич, бульвар Франклина, дом номер тридцать девять, квартира четыре.

— Вы лжете!

— Успокойтесь, прошу вас! — произнес он. — Я же предупредил, потребуется время, прежде чем вы окажетесь в состоянии правильно воспринимать то, что я вам рассказал. Ваша личность ведь установлена, вас опознали.

Этого только еще не хватало!

— И кто же меня опознал? — поинтересовался я.

— Да ваш двоюродный брат. Потому-то вас и поместили в отдельную палату. Как только была установлена ваша личность, брат сделал все для того, чтобы обеспечить вам максимум комфорта и внимания.

— Нет у меня никакого двоюродного брата и меня никогда не звали этим дурацким именем Рикка! — закричал я, колотя кулаками по одеялу.

— И все-таки у вас есть двоюродный брат. Вчера вечером, когда вы спали, он заходил вас навестить. И тут же вас признал. Добавьте еще номер автомашины и поймете: сомнений быть не может!

— Не верю ни одному вашему слову! Нет у меня двоюродного брата, слышите, вы! Говорю же вам, я — Фаррар!

Ривкин смотрел на меня, почесывая за ухом. Вид у него был одновременно и снисходительный и раздосадованный, будто он разговаривал с сумасшедшим.

— Послушайте, мой мальчик, постарайтесь взять себя в руки. Может быть, когда вы его увидите, то сразу признаете.

Сердце мое вдруг остановилось.

— Кого его? Что вы тут болтаете? О ком говорите?

— О вашем двоюродном брате, Рикка. Он ждет тут, в коридоре.

Он вошел бесшумно, как призрак. Это был пузатый человек с толстыми короткими ножками. Мелкие красные прожилки на его круглой физиономии сплетались словно нити сетки. Глаза у него были безжизненные, будто осколки стекла. Толстые красные губы застыли в улыбке, которая не выражала ничего. Я был точно уверен в одном: никогда этого человека видеть мне не доводилось. Одежда и украшения на нем были высшего качества. На мизинце красовался перстень с бриллиантом величиной с голубиное яйцо. В правой руке посетитель держал огромный букет темно-красных роз.

Он остановился у кровати и какое-то время молча взирал на меня. Ривкин с умиленным видом ретировался в сторону.

— Здравствуй, Джонни, — сказал толстяк.

Голос у него был тихий и вкрадчивый.