Куив Макдоннелл - Человек с одним из многих лиц [Литрес]

И вот за секунду до того, как включился автоответчик, Куинн ответил, чем, сам того не подозревая, спас себе жизнь.

— Алло?

— Если ты так пошутил, Куинн, то ты фатально недооценил мое чувство юмора.

— О чем ты говоришь?

— Я о том, что стою сейчас посреди открытого поля, и здесь нет аб-со-лют-но ни хуя! Вообще!

— А я тут при чем?

— Помнишь наш разговор о маленьких ссорах? — проговорил Стюарт. — Так вот, я солгал. Теперь ты номер один в моем списке говнюков. Я знаком со многими людьми, и каждый мне чем-нибудь обязан. Я использую все свое влияние, все возможности, чтобы ты прихуел до конца жизни, если ты меня кинул!

В голосе Куинна зазвенел нужный градус паники:

— Успокойся, Джимми. Это то самое место, где определился телефон. Погоди немного, может, они переместились. Я сейчас проверю.

— И побыстрее!

— Мне нужна минута, чтобы войти в систему. Ты не против подождать?

— Конечно, я подожду! — рявкнул Стюарт. — Что мне еще остается делать?

Услыхав последние слова, Уилсон вскинул руки в театральном гневе.

Стюарт оторвал телефон от уха.

— Эй ты, ну-ка сделай лицо попроще! Добро пожаловать в настоящую оперативную работу. Быть детективом — это не врезаться на «Гранд Торино» в пустые картонные коробки и не вышибать двери ногами.

— Черт побери, какие еще коробки? — спросил Уилсон.

— Не видел «Старски и Хатч»?

Уилсон посмотрел на Стюарта уже знакомым ему пустым взглядом.

— Серьезно, ты воспитан волками или что-то в этом роде?

Уилсон не ответил, продолжив оттирать испачканный ботинок о траву. Возможно, олени и величественные цари животного мира, но их дерьмо вполне себе воняет. Стюарт чувствовал его запах даже отсюда.

— Я пришлю вам счет из химчистки, — буркнул Уилсон.

— Просто вложи его в мою прощальную открытку, — ответил Стюарт. — Будет что вспомнить на пенсии.

Стюарт вновь поднес телефон к уху.

— Куинн?

— Уже почти.

Джимми снова огляделся. Они стояли в двухстах метрах от дороги, по которой шел непрерывный вечерний поток машин. Пешеходные и велосипедные дорожки, проложенные параллельно дороге, были пусты. Такая погода отпугивает всех, кроме закоренелых сумасшедших бегунов. И даже если бы какого-нибудь собачника прямо сейчас потянуло на улицу, то у песика хватило бы ума отказаться. Остальная часть парка горбилась вокруг них темными покатыми холмами на фоне облаков, освещенных огнями города.

— Сейчас… уже вот-вот… — Куинн вдруг запнулся и чуть ли не прошептал: — Локация телефона не изменилась.

— Что за чушь? — воскликнул Стюарт.

— Прошу тебя, не психуй, — произнес Куинн. — Это парк. В нем нет вышек сотовой связи, так что местоположение определяется примерно.

— Насколько именно примерно?

— Не знаю, — ответил Куинн. — Может, в пределах пары сотен метров?

— Так… сиди пока у телефона.

— Но мне нужно…

— Мне плевать, что тебе нужно, — сказал Стюарт и отключился.

Затем он огляделся внимательнее. В ста сорока метрах от себя он увидел рощицу примерно в дюжину деревьев, высаженную под углом в сорок пять градусов относительно дорожек. Не очень большая, но вполне достаточная, чтобы укрыться или спрятать тело, подумал Стюарт. Справа на расстоянии около ста восьмидесяти метров располагался один из круглых прудов, которыми изобиловал парк.

Стюарт показал на деревья.

— Ты иди туда, а я проверю пруд.

Уилсон, слишком несчастный, чтобы спорить, безропотно поплелся в направлении рощи. Стюарт пошел к пруду, пытаясь на ходу восстановить дыхание. Быть найденным лежащим лицом в оленьих какашках оттого, что у него отказало сердце, — не таким бы он хотел запомниться коллегам в последнюю неделю службы. Стюарт стал светить фонариком на землю перед собой, пытаясь сберечь то, что осталось от обуви. Над ним и без того регулярно стебались за «блестящую» полировку ботинок. Но ему было все равно. Он родился пятым по счету мальчиком в семье и лишь годам к двадцати стал носить обувь без чужих потертостей.

Приближаясь к пруду, Стюарт что-то заметил… Кажется, слабый свет. Он выключил фонарик, чтобы лучше видеть в темноте, и — та-дам! — разглядел очертания машины, припаркованной на противоположном берегу пруда. Машина стояла задом к Стюарту, и теперь он сумел разглядеть, что свет льется с переднего сиденья. Он повернулся к Уилсону, тихо свистнул, а потом включил и выключил фонарик. Он увидел, как луч фонаря Уилсона остановился и, изменив направление, двинулся к нему. Стюарт ускорил шаг, не включая свет. Он не хотел, чтобы Конрой и Малкроун испугались и сбежали.