Куив Макдоннелл - Человек с одним из многих лиц [Литрес]

— Только не это!

— Да-да. Типа «свежий бутон юной любви» и всякое такое.

— Неужели люди на это ведутся?

— Ну, эти слухи проверили, как и все прочие. Со всех сторон оказывалось давление, как ты понимаешь. А шесть месяцев спустя вышла печально знаменитая книга «Заложница любви»…

— Ужасное название.

— И не говори! Но публике понравилось. Книги расхватывали, как горячие пирожки. Еще бы — история о несчастной принцессе, проданной в супружеское рабство и спасенной прекрасным нищим, который сначала украл ее саму, а потом и ее сердце…

— Современная волшебная сказка.

— Точно, — кивнул Стюарт. — Раз в несколько лет начинают ходить разговоры о скорой голливудской экранизации. Колин Фаррелл, кажется, проявлял интерес…

— О господи!

— Крюгер, конечно, подал в суд, после чего тиражи книги выросли на порядок. Он сделался посмешищем и с тех пор не появляется на публике. Мы, пилеры [32] Пилер — историческое прозвище ирландского полицейского. , описаны в книге полными недоумками. В ней Герри Фэллон рискует всем, чтобы вывезти из страны, обводя вокруг пальца всю ирландскую полицию, своего дорогого младшего братика и его заложницу, в которую тот безнадежно влюблен.

— Я сейчас разрыдаюсь.

— Этот Герри Фэллон, заметь, хладнокровнейшая изворотливая сволочь. Он — единственный, кого ни разу не удалось поймать за руку. Он сумел даже обхитрить Бюро преступных активов. Нет, не так, блядь, — он поимел их в особо циничной форме! Им пришлось извиняться, когда его имя попало в газеты. Вот это был номер! Теперь все думают, что Герри свободен и чист перед законом. А для нас, простых скромных копов, он стал абсолютно неприкасаем.

Стюарт запрокинул голову и посмотрел в темнеющее зимнее небо.

— Ну и вот, оцени юмор: в книге Макнейр умирает после того, как предал Фиахру, решив послать его на фиг и не делиться миллионом фунтов. Но примерно два часа назад мы узнали, что это чушь собачья. Он не нырял с траулера в Северной Атлантике. Последние три недели чертов Ящер Макнейр находился прямо здесь — в хосписе Святой Килды! Тот самый парень, который знал, что случилось с Сарой-Джейн Крэнстон. Не говоря о том, что он единственный человек на свете, который вполне мог помочь посадить Герри Фэллона за решетку.

— Блин!

Взглянув вниз, Стюарт увидел подъезжающий к воротам большой «Мерседес» с мотоциклетным эскортом.

— И теперь все, что у нас осталось, — только тот бедолага, который его убил.

Она сделала долгий глубокий вдох.

— Мистер Макрон, я хочу, чтобы вы знали: я компетентный, ревностный и уверенный в своих силах адвокат. Будьте уверены, что здесь, в адвокатской фирме «Гриви и Ко», приоритет номер один — это вы, наш клиент. А конкретно вы даже больше, чем клиент. Вы для нас как семья.

— Обалдеть, — ответил Пол. — Кстати, моя фамилия Малкроун.

— Я знаю… — быстро ответила она. — Это такая адвокатская шутка, чтобы немного поднять настроение и… Господи, да перестань же пинать меня в вагину!

Последняя реплика адресовалась не Полу, а ее собственному огромному животу, поскольку Нора Стокс была беременна. Очень глубоко беременна. Хотя она об этом не говорила, Пол сам догадался: по затрудненному дыханию, по явно испытываемому ею дискомфорту, а также по тому факту, что в настоящее время Нора занимала, пожалуй, больше половины свободного пространства в неприятно влажном офисе. У Пола был довольно скромный опыт общения с беременными женщинами, и оттого они казались ему невероятно пугающими. Общение с беременной напоминало словесное родео. Он ужасно боялся случайно произнести что-нибудь недопустимое, нечто такое, от чего она может родить прямо здесь и сейчас — чисто из вредности.

— Простите, — сказала Нора. — Я не вам. — Она поерзала в кресле и слегка поморщилась. — Этот паренек ужасно целеустремленный. Каждый раз, когда он… впрочем, неважно. Вы здесь, и у вас проблема. Не думаю, что вам будет интересно слушать о моей ва… — она вытянула руку, словно пытаясь остановить себя физически. — Простите, о чем вы говорили?

Пол смотрел на нее через стол. Нора истекала п о том, ее светлые волосы спутались и прилипли к щекам, а еще — он не хотел бы говорить об этом, но ее левая грудь, кажется, протекала. На светло-голубом платье для беременных образовалось пятно, которое постепенно увеличивалось. Пол не знал, существуют ли на такой случай правила этикета.

Нора Стокс, судя по всему, была полноправным партнером адвокатской конторы «Гриви и Ко». Раньше Пол никогда с ней не разговаривал, поскольку всегда имел дело с ее боссом. Не то чтобы ему особо нравился Шейн Гриви — адвокат, которому было поручено следить за исполнением завещания его двоюродной бабушки, — скорее наоборот. Несмотря на то что их отношения строились на чувстве взаимной неприязни, в них присутствовала и некая странная гармония. Пол понимал, что Гриви непременно постарается воспользоваться его нынешним сомнительным положением в качестве потенциального подозреваемого в убийстве, чтобы заявить о нарушении условий завещания. Поэтому он заранее выстроил у себя в голове целую систему тщательно продуманных аргументов, чтобы остановить Гриви прежде, чем он заговорит. Но сейчас Пол не мог отстоять свою позицию, поскольку его оппонент впервые за семь лет отсутствовал на рабочем месте. А ведь с точки зрения Пола, надежность и неотлучность Гриви была единственной его положительной чертой.