Михаил Черненок - Следствием установлено

Антон остановился – мужичок явно вызывал на разговор.

– Это ж надо, такую козу заделать, а? Испокон веков такого в Ярском не случалось. Убийцу-то скоро арестовывать будете? Или ждете, когда он тягу даст?

– Когда надо будет, тогда и арестуем, – ответил Антон.

– Оно, конечно… – мужичок повертел в заскорузлых пальцах самокрутку. – Милиции видней, кого в каталажку садить. А народу глаза не закроешь, язык не привяжешь. Народ-то, он знает, что зазря колодец засыпать не станут.

Из-за избы выбежал, похоже, пятилетний карапуз в одной коротенькой, до пупка, майке-безрукавке. Подбежал к мужичку, шмыгнул таким же, как у него, облупившимся носом, потерся об его ногу, выпятил живот и чуть не на штанину пустил струйку.

– П-пшел отсель! – шикнул на него мужичок и пригрозил:– Погашу об задницу цигарку, будешь знать где мочиться.

Карапуз, вычерчивая струйкой зигзаги, отбежал в сторону, покружился по ограде и исчез за избой.

Антон сделал вид, что не понял намека о колодце, равнодушно сказал:

– Из деревенских на такое никто не решится.

– Не скажи, товарищ следователь. Есть и в деревне ухорезы, только морду подставляй. Хотя бы тот, кто колодец засыпал. Он быка одним ударом может ухайдакать. Сила бульдозерная…

Мужичок не успел договорить. За избой басом взвыл ребенок, чуток спустя запричитал женский голос:

– Пронька! Провались сквозь землю, и куда ты только глядишь?! Я ж тебя, лодырюгу непутевого, просила доглядеть за дитем. И что это за чуду-юду на мою голову бог послал! К своему кровному дитю и то никакого сочувствия у него нету!…

– Чо там стряслось?! – не оборачиваясь и не отрываясь от плетня, крикнул мужичок.

– Через плечо оглоблей тебя по макушке! Степка нагишом в крапиву сел! – одним духом выплеснула женщина.

– Пусть смотрит, поносник, куда садится, – огрызнулся мужичок и как ни в чем не бывало стал рассказывать Антону: – Во неугомонный пацан. Зачастил на двор, штаны не успеваешь на него одевать. А на днях и в штанах учудил. Только баба красные угли из утюга выкинула, и что ты думаешь? Он моментом на них и припаялся. Не веришь, штаны дымом взялись, наскрозь прогорели, а заднице хоть бы хны. Так, малость волдырями взялась… – помолчал, прислушиваясь к хрипящему детскому крику, ухмыльнулся: – Во базлает! Должно быть, как скипидаром жгет.

– Пронька! – опять послышался из-за избы женский голос. – С кем ты там лясы точишь? Возьмешься ты сегодня глядеть за дитем или нет? У меня молоко на печке сбежало, пока я тут с непутевым отродьем вожусь!

Мужичок заплевал окурок, недовольно поморщился, будто сожалел, что его отрывают от разговора, сказал многозначительно:

– Свидетели понадобятся, можете рассчитывать. Кое-какими сведениями по колодцу располагаю, – и лениво поплелся за избу.

«Так вот ты какой, Проня Тодырев – ходячий анекдот… – Антон посмотрел вслед мужичку и вдруг мысленно спросил: – Откуда у тебя такая «безразмерная» старая тельняшка?»

Проня не дождался, когда Антон его пригласит. Пришел сам. Приоткрыл осторожно дверь председательского кабинета, сунул в образовавшуюся щель небритую, с припухшими покрасневшими глазами физиономию, засланным голосом спросил:

– По следствию об колодце принимаете?

– Проходите, – без особого энтузиазма пригласил Антон.

Он прошел, поддернул сползающую с плеча «безразмерную» тельняшку, неторопливо сел на указанный Антоном стул, кашлянул.

– Тодырев моя фамилия, Прокопий Иванович. Тысяча девятьсот двадцать восьмого года рождения, – помолчал. – Записывать будете или как?

Антон вспомнил Пронину историю с котом, рассказанную в клубе заикающимся шофером Щелчковым, с трудом сдержал улыбку:

– Давайте «или как».

– Правильно, – Проня удовлетворенно кивнул головой. – Чо тут писать. Все как ясный день. В обчем, вскорости, как засыпали колодец, человек, возивший туда землю, требовал с меня разводной ключ. Навроде я тот ключ украл у него.

– Говорите ясней. Какой человек? Какой ключ? Проня, недоумевая, пожал плечами:

– Не ясно?… Землю в колодец возил Столбов. Ключ, каким гайки откручивают. Большой ключ, железный.

– Дальше что? – поторопил Антон.

– Все как ясный день. Ключом ухайдакали человека, сбросили в колодец и землей засыпали. Чтоб концы скрыть, ключ затырили, а для отвода глаз Проня, мол, Тодырев ключ стибрил. Бывало дело, иной раз брал у мужиков ключи взаймы, но, когда хозяева спрашивали, всегда отдавал. А столбовский ключ где я отдам, когда в глаза его не видел.