Серега Клевцов, носивший по причине долговязости кличку Костыль, появился через полчаса. Они когда-то учились в одной школе, потом Клевцовы получили квартиру и переехали в город. Костыль закончил техникум, но по специальности никогда не работал. Уезжал на Север, неудачно женился, подрабатывал в каких-то шаражках, а последний год болтался на толкучке, занимаясь мелкой фарцой.
Выглядел неплохо. В джинсовой куртке-варенке, в таких же брюках и белых кроссовках, которые успел вывозить в грязи, пока добрался до Саниного дома.
Они немного посидели, вспомнили общих знакомых. Вернее, говорил Серега, а Саня лишь кивал в ответ. Потом Клевцов достал из кожаной, через плечо сумки бутылку водки и складной стаканчик с зеркалом на донышке.
— Я сейчас закусить соображу, предложил Саня, но Серега сказал, что не надо и разломил на две части кривой тепличный огурец.
Когда выпили по одной и второй, Клевцов перешел к делу.
— Продай шпалер?
— Че-ево? — удивился Саня.
— Тебе солить что ли, свои железки, Хорошие люди за пистолет с патронами семьсот рублей предлагают.
— Какие люди?
— Тебе не все равно? Надежные люди, я отвечаю.
— Нет у меня никаких пистолетов…
Ветер уныло раскачивал верхушку старого тополя возле дома Лукашиных, а здесь, в затишье, под нежарким еще апрельским солнцем, было тепло и уютно. Саню клонило в сон. Он хорошо пообедал, в голове приятно пошумливало от выпитой водки, и предложение приятеля оставило его равнодушным. Клевцов снова стал уговаривать и набавил триста рублей. Саня насвистывал мелодию из «Мужчины и женщины». Свист, в отличие от несвязной речи получался на удивление чистым и музыкальным. Серега понял, что уговаривать бесполезно. Они допили водку, и Клевцов, спрятав стаканчик, застегнул сумку на молнию. Потоптался, ожидая, что скажет Саня, но тот молчал.
— Бывай!
Саня пожал протянутую руку. Разговор о пистолетах ему не понравился.
Олег, выйди, я переоденусь, — сказала Катя.
Ее спутник взял с полки газету и молча вышел из купе, задвинув за собой дверь. Катя Клевцова пожала плечами и стала неторопливо расстегивать блузку. Пожалуй, она не возражала, если бы Олег остался, тем более, что их третий попутчик в соседнем купе играл в карты и, судя по всему, быстро возвращаться не собирался.
Олег ей нравился. Впрочем он нравился большинству женщин. Среднего роста, тонкий в талии, с хорошо развитым торсом гимнаста, Олег сразу обращал на себя внимание. Это делало его достаточно самоуверенным. Они впервые остались одни за целую неделю, и Олег мог бы не торопиться уходить. Подумаешь Сталлоне! К тому же, опять пожадничал, ни поесть, ни выпить в дорогу не захватил. Впрочем, он спортсмен — ему пить нельзя. И на женщинах, наверное, здоровье экономит.
Человек, о котором она думала, совсем не догадывался о ее переживаниях, умостившись на откидном сиденье, он рассеянно глядел в окно на покрытые серым подтаявшим снегом поля и голые лесополосы, над которыми кружились грачи. Он снова и снова представлял события завтрашнего дня, которые проведут черту между прежней его жизнью с его институтом, спортом, друзьями и тем будущим, к которому Олег себя готовил.
Ночью он бесшумно спустился со второй полки и, оглянувшись на храпевшего соседа-картежника, нырнул к Кате. Сосед, проснувшись от стонов и возни, приподнялся на локте, вглядываясь в полутьму. Потом фыркнул и крутанулся лицом к стенке, натянув на голову одеяло.
Москва встретила их людской сумятицей и кашей грязного снега на тротуарах. Катя долго не могла дозвониться — номер был занят.
— Раскудахталась с кем-то…
Она набрала номер в очередной раз, и на другом конце провода ответили.
— Ой, тетя Нина, здравствуйте. Мы с братом проездом, решила вот в гости заглянуть. Нет, завтра нас уже не будет, мы утром улетаем. Да нет, что вы, мы на часок, не больше… Понимаю… Понимаю…
Катя прикрыла перчаткой трубку. Растерянно посмотрела на Олега.
— Она занята. Лучше мол в другой раз.
— Уговаривай, — яростно зашептал Олег, — скажи, что подарок привезла. Ну?..
— Тетя Нина, я тут сверточек для вас приготовила… Секрет, сами увидите. А из девушек кто есть? Хотела познакомить на часок с братом.
Она рассмеялась, и громкий ее смех показался Олегу слишком искусственным. Лишь бы старуха не насторожилась!
— Я ему кое-что рассказывала, горит желанием посмотреть сам. И попробовать… Женат, двое детей… Агрономом… Конечно, конечно… Он не из бедных, торговаться не станет.
Читать дальше