Джо Алекс - В бесшумном полете гналась я за ним

— О Господи! — Роберт подошел к ней и положил руку на ее плечо. И хотя это прикосновение не было грубым, но и ласки в нем тоже не чув­ствовалось. — Неужели мы не можем найти другой возможности погово­рить? Я тебя умоляю...

Она сбросила его руку со своего плеча. В темноте он не видел ее лица, но прекрасно представлял себе, как оно сейчас выглядит. Мужчина отсту­пил на шаг.

— А вообще-то, я бы даже хотела, чтобы кто-нибудь сейчас вошел сюда и вся эта комедия, наконец, окончилась! Что-то ведь должно случить­ся, если он найдет меня тут с тобой!

— Ради бога, тише! — повторил Роберт. — Миссис Джудит спит за стеной.

— Ну и пусть себе спит! Она потушила свет еще час назад. И вообще, мне нет никакого дела до миссис Джудит! — Однако, несмотря на это заяв­ление, Сильвия оглянулась в направлении стены, за которой находилась комната Джудит Бедфорд, и стала говорить тише. — Не волнуйся. Она наверняка спит как убитая... Весь день работала.

Рютт глянул в сторону открытого окна. Далеко внизу сияло белое пятно света от лампы за экраном. Он различил две фигуры, склонившиеся над небольшим столиком возле экрана, и вздохнул с облегчением. Не спу­ская глаз с этих двух фигур и освещающей их лампы, он сказал:

— Я должен за сегодняшнюю ночь закончить правку его рукописи. Мне осталось еще восемьдесят страниц. Если уверена, что она спит, говори быстро, что случилось. Надеюсь, он ничего не заподозрил?

— Да ничего не заподозрил! — пожала она плечами. — Он вообще считает меня настолько вне всяких подозрений, что ни в чем бы не усо­мнился, даже если б увидел нас тут собственными глазами. Ну ты же его знаешь... А Джудит спит.

Но она ошибалась, потому что в эту минуту Джудит Бедфорд не только не спала, но даже не лежала в постели. Услышав шепот в соседней комнате, женщина мгновенно вскочила с кровати и босиком бросилась к камину. Она наклонилась и сунула в него голову. В эту минуту она выглядела, как ведьма из страшной сказки — в прозрачном балахоне и со сверкающими во тьме глазами. Сдерживая дыхание, Джудит слушала.

— Не сердись, — сказала Сильвия. — Я должна была прийти.

Она тихо подошла и забросила ему руки на шею, почти силой отвора­чивая его лицо от окна. Рютт неуверенно обнял ее, стараясь по-прежнему следить за садом.

— Я больше не могу так... — Сильвия положила голову на плечо Рютта. — Это должно окончиться! Должно, понимаешь!.. Я уже ни дня больше не могу ему улыбаться, не могу выносить, когда он целует меня, желая спокойной ночи и доброго утра. Я не могу думать об этой поезд­ке с ним в Америку. Мне кажется, я могла бы его просто хладнокровно убить! — Она посмотрела в глаза Рютту. — Да, могла бы убить и убью его, если ты что-нибудь не придумаешь! — Произнося последние слова, Силь­вия невольно заговорила громче.

— Тише! — Рютт прижал ее к себе, как бы обнимая, но даже она, веро­ятно, ощутила, что мужчина сделал это лишь для того, чтобы заставить ее молчать, и резко отстранилась.

— Ну ты же видишь, что они ловят там этих проклятых бабочек, — сказала она со злостью.

— Но твоя невестка... Если услышит хоть одно слово — тут же ему донесет! Она тебя ненавидит... — Он умолк и быстро прижал палец к ее губам, предвидя ответ. — Пойми, — закончил он не очень уверенно, — я ведь всем ему обязан. Не могу вынести мысли, что он о нас знает... Что мы здесь... под его крышей...

— Под его крышей?! — Она смотрела на него в темноте, и Роберт вне­запно ощутил надежду, смешанную с острой болью унижения. А может, она в эту минуту отдала себе отчет в том, что любит человека, который является всего лишь секретарем знаменитого профессора и не хочет быть никем другим до конца своей жизни, а свой роман с его женой считает величайшей, хотя, может, и самой приятной ошибкой в жизни. Но Силь­вия явно хотела остаться слепой. Как подавляющее большинство женщин, обладающих сильным характером, она не видела очевиднейших истин, если не хотела их замечать. — Какое мне дело до его крыши?! А если ты, как и я, не можешь больше это выносить — давай убежим! — Она снова приблизилась к нему и взяла его за плечи. — Слышишь? Убежим прямо сегодня... или завтра утром, потому что я больше так не выдержу! О, если бы он умер! Я была бы самой счастливой женщиной в мире!

— Тииише! — машинально предостерег он ее снова, но тут, словно молния, блеснула в его голове мысль о том, что если бы действительно про­фессор Гордон Бредфорд каким-то чудом скончался этой ночью, то тогда и он, Роберт Рютт, был бы самым счастливым человеком на свете. Или если бы она умерла? При одной мысли о том, что случится, если эта безумная женщина, в конце концов, проговорится о том, что их связывает, его окатил холодный пот.