Лариса Яковенко - Собачий спецназ в действии

– Вот так вот, – довольным голосом сказал он и присоединился к хохочущим оперативникам.

Федор, еще не подозревающий о страстях, которые разгораются вокруг собачьего пикета, вернулся после обеда на службу.

– Петрович, сдавайте пост, я прибыл. У нас тут все спокойно? Жалоб нет, драк не предвидеться?

– Ишь, радостный какой, доволен, что Варя вернулась?

– А то. Ну, так что, никто не звонил, указаний не поступило?

– Звонил подполковник Свириденко. Я ему сказал, что ты на хутор поехал с жалобой разбираться. Он тогда начал издалека, как дела, что нового, но я-то смекаю, в чем дело. Потом спрашивает, – а что там у вас за пикет стоит у кафе, хозяин жаловался, что клиентов нет, и он терпит убытки. Я в отказ – ничего не знаю – не ведаю, и вообще это не наша территория. А сам интересуюсь реакцией на жалобу. Он засмеялся и говорит, – начальник ОБЭПа посоветовал Семенову обратиться в суд с иском и взыскать материальный ущерб с собак.

– Так и сказал? – засмеялся лейтенант. Молодец Платонов, уважаю.

– Федор, когда пикет снимать думаешь?

– Через два дня, собаки больше не выдержат, да и ни к чему уже. Шорох пошел, и то хорошо.

– Петрович, вы сегодня еще вернетесь?

– Нет, Федя, не могу, Катерина моя приболела, с ногами у нее беда, надо по хозяйству кое-чего сделать.

– Передавайте ей привет, пусть скорее выздоравливает. Вы врача вызвали?

– Не хочет, говорит, это весеннее обострение, скоро пройдет.

– Нет, так нельзя, давайте я Варю пришлю, может какую мазь посоветует.

– Было бы неплохо, пусть приходит.

– Она сейчас в доме порядок наводит, через два часа, я ее на трассу за собаками отправлю, а потом к вам заскочит.

– Спасибо, Федор, ты береги Варю, хорошая она у тебя, и красивая. Ревнуешь, наверное?

– Еще как!

– А вот это напрасно. Она связала с тобой свою судьбу и жизнь будущих детей, а ты ревнуешь – значит, не доверяешь. Это для нее обидно и оскорбительно. Если Варя с кем-то и пококетничает, кому-то улыбнется – ничего в том дурного нет. Каждому человеку хочется другим нравиться, а женщине тем более. Гаси ревность в зачатке, дурное это чувство и разрушительное. Я сам такой же в молодости, как ты был. Безо всякого повода так ревновал Катерину, что мы с ней чуть не разбежались. Слава Богу, что вовремя опомнился, да и она понимающей оказалась. Ладно, пошел я, так мы Варю будем ждать.

На следующее утро собачий пикет вновь стоял у кафе, а Федор занимался текущими делами. Звонок Комарова отвлек его от писанины.

– Борис, привет, как дела? Что-то давно не виделись, мы с Варюхой в эту субботу приедем в Тригорск, с утра побегаем по магазинам, у нас ремонт тут начинается, а потом заскочим к нашим дамочкам. Приходи, пообедаем, пообщаемся, хвоста Арни накрутим. Зайдешь? Вот и отлично. Сам-то ты как? Нормально? У тебя дело какое или просто…

Ты тоже про пикет знаешь? Иди ты, народ как на экскурсию ездит? Во дела, а я там не свечусь и не в курсе, теперь хоть ты меня просветил. Чем все кончится, не знаю, но нервишки хозяину пощипаю. У меня тут одна улика имеется, я тебе ее передам, покажешь экспертам, у ваших возможностей больше, может пальчики знакомые найдутся. Ты не возражаешь? Тогда до встречи.

Лейтенант тут же позвонил жене.

– Варюха, сейчас разговаривал с Борисом, он сказал, что про пикет в городе все знают, и уже легенды сочиняют. На собачат специально приезжают посмотреть, из-за этого чуть ли не пробки на трассе образуются. Вот это мы замутили. Ты что сейчас делаешь? Котенка ругаешь? Он что-то натворил? На кур бросается? Варя, это гены драной кошки в нем проснулись. Может с возрастом перебесится? Ладно, воюй, я приеду на обед.

Не успел Федор взяться снова за ручку, как дверь в его кабинет открылась, и перед ним предстал Василий Ромуальдович собственной персоной.

– Лейтенант, я пришел к тебе договариваться.

– Во-первых, здравствуйте, во-вторых, представьтесь, в-третьих, прошу мне говорить «вы». Присаживайтесь.

Семенов покраснел, но не от смущения, а от злости.

– Убирайте пикет и говорите свои условия.

– Я не понимаю, о чем идет речь.

– Все ты понимаешь, Федор Климов. Я знаю, это ты все организовал и теперь ни одна собака не заходит в мое кафе. Хочешь денег, я буду отстегивать каждый месяц, скажи, сколько.

– Я хочу, чтобы вас здесь не было вообще. О некоторых ваших делишках в соседнем районе наслышан, и уверяю, что тут у вас не прокатит. Пока не уберетесь с нашей земли, ваше кафе каждый день будут навещать представители пожарной инспекции, санэпидстанции, в пикет станут бабушки-старушки, я думаю, что повод для этого найдется. Даю вам совет, продавайте поскорее свое кафе, но учтите, что теперь, желающих не найдется. Поэтому, предлагаю продать его Ахмеду, это единственный человек, который захочет сюда вернуться. Свободны.