Александр Бородыня - Эмблема печали

«Кто-то проверяет мои программы, кто-то взламывает мои личные коды и корректирует меня, — думал он, осторожно поглаживая руку Лиды, присевшей рядом на край постели. — Лучше действительно уехать. Все оставить включенным, так, будто я здесь, и исчезнуть. Сменить в Америке имя и начать все сначала… Лучше бы уехать. Если кто-то докопается до истинного происхождения «Желтой крыши», и мне конец, и ее не пощадят».

— Мне нужно съездить в Америку, — сказал он. — Просто съездить. Ребята не могут обычным способом переправить патентную документацию и приборы, пограничники мешают, таможня. Обратились ко мне…

— Будешь работать курьером?

— Очень хитрым курьером.

— И как ты собираешься все это перевезти?

— Думаю, выберу кого-нибудь, кто арендует самолет для перевозки крупной партии контрабанды, и впишусь, как тогда в поезд! — улыбнулся Алексей. — Помнишь, как я вписался!

— Ты говоришь об этом так, будто это было сто лет назад. А это было, между прочим, Алешка, сообрази, совсем недавно.

— Конечно… Как сто лет назад… — Опираясь на ее руку, он поднялся с постели. — Это ерунда все. Переправлю я и документацию, и приборы. Понимаешь, — он с трудом, покачиваясь, прошел по комнате, опустился в кресло и включил компьютер, — кто-то входит в мои программы, искажает, корректирует их по своему усмотрению. А я даже не могу вычислить его.

Кто-то поумнее тебя? — заглядывая через его плечо, спросила Лида.

— Или поумнее, или… — Экран засветился, побежали колонки цифр. Алексей переключил что-то, и картинка сменилась большим меню на английском.

— Что или?

— Или это мощная организация. Несколько десятков приличных программистов, самые новые машины… — Выбрав соответствующую графу, он сделал новое переключение. — Я иногда думаю…

— Ты подумал об этом Петре Петровиче? — усмехнулась Лида.

— Малыш, а ты читаешь мои мысли! — Картинка на экране быстро менялась, и Лида не могла уже уследить за логикой изображения. — Может, и не он, но если бы удалось его вычислить… Кроме той информации Интерпола, где указывалось, что он является крупным поставщиком наркотиков и разыскивается по всей Европе, больше никаких следов. Да и той не сохранилось. Когда я получил ее, сделал распечатку фотографии и отнес Сергею. Мне нужно было, чтобы Сергей его опознал.

— Ну и где эта распечатка? — спросила Лида.

— Обычная распечатка на принтере, выбросили. У меня же всегда оставалась возможность сделать еще одну. Но тут обнаружилось, что файл из компьютера просто исчез. — Он отвернулся от компьютера и взял Лиду за руку. — Погоди, помнишь, ты рисовала его по памяти, сможешь повторить?

— Смогу!

— Только так, чтобы похоже было на фоторобот милицейский, сможешь?

— Да.

— А так, чтобы было похоже на предвыборный плакат одного из кандидатов в мэры?

— Почему бы и нет? Ты хочешь сделать плакат с его изображением?

— Сделать, распечатать и расклеить по всей Москве. Он вынужден будет как-то реагировать… Попытается через сеть получить информацию об изготовителе плаката… И я его поймаю!

Звуковой сигнал заставил Алексея вернуться к компьютеру.

— Ну вот, пожалуйста! — сказал он, остановив изображение. — «Боинг», арендован фирмой «Спектр». Цель полета — увеселительная прогулка для обделенных детей. Рейс 667, Москва — Нью-Йорк. Вылет первого декабря в десять ноль-ноль. Аэропорт Шереметьево-2. На этом самолете я, пожалуй, и полечу. Благотворительная акция, таможенники сквозь пальцы смотрят, скандала боятся.

Не составило труда восстановить в памяти как номерной знак серого пикапа, так и номерной знак синей «Волги». Из всех нападавших Марина Владиславовна хорошо рассмотрела и запомнила только хромого. Через час после происшедшего, уже сидя в своем кабинете, при помощи компьютера она быстро составила его фоторобот. Она уже собиралась передать всю эту информацию в розыск, но остановилась.

«Собственно, я могу заявить о нападении, но имею ли я право раскрывать свою связь с агентом Интерпола, если они здесь работают, столь тщательно конспирируясь, не сделаю ли я больше вреда, чем пользы? Так или иначе, рабочие, находящиеся во дворе, уже сообщили в милицию. К тому же один из них либо ранен, либо убит. Если Петр Петрович ушел, он позвонит мне сам. Если бандиты прихватили его с собой, придется мне самой заниматься поисками. Одно понятно — на меня напали из-за той информации, что была у Чухонцева. Я его непосредственный преемник. Но информации-то у меня нет».