Лен Дейтон - Избранные произведения в одном томе [компиляция]

— Пока не поссорились бы.

— Возможно, но они могли никогда не поссориться. Во всяком случае, Долби и Сойка устроили так, чтобы во время полицейской облавы меня обнаружили рядом с Вороном, со шприцем для подкожных инъекций в кармане и все такое прочее.

— Но…

— Но вместо того чтобы подождать еще несколько минут, когда меня препроводили бы в игровую комнату, я потерял терпение…

— Потрясающе! — восхитилась Джин. — Как это нехарактерно. Значит, тот человек из военно-морской разведки США всего лишь пытался помочь?

— Боюсь, что так.

— Мы должны вернуться, а то Элис будет ворчать, — спохватилась Джин.

— К черту Элис. Разве я не начальник?

— Нет, когда приказы отдает Элис, — возразила Джин.

— Знаешь, в последнее время в этой конторе что-то изменилось, — заметил я, и мы оба вернулись туда, хотя я все еще думал о сережке.

Когда мы вернулись в контору, хлынули телеграммы из Вашингтона, Калькутты и Гонконга. Элис справлялась очень хорошо, и лишь несколько сообщений потребовали моего вмешательства. Мюррей полетел в маленький сельский городок рядом с Грэнтемом и доставил оттуда на армейском вертолете Чико. Он выглядел очень больным, когда я увидел его в Миллбенкском военном госпитале. Росс выделил двух человек для круглосуточного дежурства у постели Чико, но они ничего от него не узнали, кроме того, что в фильме, который он посмотрел в ВМ, фигурировал в одном фрагменте друг его кузена. Вместо того чтобы сказать об этом Россу, он поехал к этому человеку. Незачем и говорить, что тот принадлежал к сети ИПУРУСС, и Чико находился теперь в Миллбенке, а его друг — в руках Росса.

Пейнтер, высокий тип с худым лицом, тот, что участвовал с нами в той операции в Ливане, оказался весьма уважаемым психиатром. Он вернул нашего пленного Ворона, которому уже наполовину «промыли мозги», в более или менее нормальное состояние. Я предоставил им с Карсуэллом комнату на верхнем этаже в здании на Шарлотт-стрит. Если мы не сломим Сойку, все будет зависеть от этих двоих.

К четвергу мне удалось поспать целую ночь. До этого я держался в основном на кофе, сигаретах и сандвичах с аспирином, но в четверг принял какое-то снотворное, выданное мне Пейнтером, и проснулся только в полдень. С кофе я на пару дней завязал и встал под холодный душ. Надел костюм из ирландского твида, к нему ботинки, хлопковую сорочку и шерстяной галстук. К трем часам меня вызвали к высокопоставленному военному чину в ВМ.

Я опоздал примерно на минуту; Росс и Элис прибыли раньше меня. Росс был в очень жесткой новой форме, с короной и звездой на плече. Его портупея сияла, как голова швейцара, и на груди красовался ярко-красный знак ордена Британской империи на военной ленточке, медаль за службу в Индии и памятная медаль в честь коронации Георга VI, не говоря уже о Звезде за участие в военных действиях 1939–1943 годов и в кампании в Западной пустыне. Я начал жалеть, что не надел пуловер с пришитой к нему медалью за оборону.

ВВЧ довольно величественно пожал нам руки и назвал меня «героем часа». Я отпраздновал это, угостившись сигарой и сделав вид, что у меня нет спичек, дабы ВВЧ поднес мне огонь. Он поблагодарил меня, Росса и Элис, но я знал, что этим дело не ограничится. Когда он начал пудрить мозги словами: «Мистер Росс крайне озабочен тем, что вам придется услышать это от меня…», я понял, о чем он скажет. Росс наконец прибрал к рукам Шарлотт-стрит. Как здорово он выбрал время! Никто не усомнился бы в компетентности Росса после провала ИПУРУСС. Я слышал, как ВВЧ продолжает распространяться насчет повышения Росса до «подполковника» и о «старшинстве». На стенах висели фотографии ВВЧ — стоит с Черчиллем, сидит с Эйзенхауэром, получает медаль, восседает на коне и совершает смотр танковой бригады, стоя в джипе. Фотографий, на которых он запечатлен неопытным младшим офицером, попавшим одной ногой в дренажную трубу, не было. Возможно, такие люди, как он, рождаются генералами.

Но сейчас беседа приобретала новый оборот. Росс, похоже, не прибирал к рукам Шарлотт-стрит. Меня вызвали, чтобы объяснить это мне!

Как я уразумел потом, все началось с Росса, который пожелал убедиться, что я не работаю в системе Сойки и Долби. Поэтому он попросил разрешения предложить мне досье «Аль-Джумхурии». Они прикинули, что если я передавал информацию через Сойку, то ухвачусь за него. Я не ухватился. Сказал Россу, чтобы оставил его себе. С того момента «мое будущее было обеспечено», как гласит старая армейская поговорка. Теперь Росс хотел, чтобы я полностью убедился в чистоте его рук, поэтому попросил высокое начальство сказать мне об этом лично.