Лен Дейтон - Избранные произведения в одном томе [компиляция]

— Да, сэр, — говорил лысеющий мужчина лет тридцати восьми, со слишком маленькими глазами, но крепким и загорелым подбородком.

— Но для меня Нью-Йорк — город. Мне нравится путешествовать, правда, но нельзя же просто болтаться по маленькому старому Нью-Йорку, парень!

— Нью-Йорк мне нравится, но я бы сказал, что он немного похож на Чикаго. Новый Орлеан — вот это город, вот это город!

— Значит, ты никогда не был в Париже, во Франции.

— Парле франсе. Я полгода прожил в Париже. Это последняя страна в мире, где женщины подчиняются мужчинам.

— То же самое и в Индии. Ты знаешь, что в Афганистане верблюд стоит дороже жены? Этот старик ехал верхом на своем верблюде. Я встречал его и раньше и знал, что он немного говорит по-английски. Я догнал его. У меня тогда был маленький красный английский «Эм-джи-эй», летал как птица. «Почему ты не подвезешь и свою жену, Чэс?» — спросил я. Мы все называли его Чэс. «Нет, рядом с аэродромом минные поля», — ответил он. «Значит, пусть твоя жена идет пешком?» И он ответил: «Да, это очень дорогой верблюд». Представляешь? Он сказал: «Это очень дорогой верблюд».

Высокий светловолосый майор разбавил свой напиток, плеснув в него воды со льдом.

— Милый друг, который был французом и знал о женщинах все…

— Ты знаешь, что он использует наихудшую в мире смесь?

Джин приоткрыла глаза на одну восьмую дюйма.

— Аляска — это самый большой штат. Спроси любого техасца. — Лысеющий засмеялся.

— А я скажу, что ответит тебе техасец — «нефть».

Майор, который знал о милом друге, возразил, подняв свой стакан:

— Видишь эту выпивку? Измеряя крепость этого напитка, ты учтешь лед? — Он помолчал. — Не учтешь. Так же и с Аляской. Она вся изо льда.

Дверь салона открылась, смешки оборвались; полный майор вопросительно оглядел комнату, темные очки делили его большое, круглое лицо пополам. Рядом с ним под прямыми, откровенно плотоядными взглядами такого количества опытных мужчин смущенно переминалась с ноги на ногу ладненькая девушка — армейский секретарь в рубашке и слаксах защитного цвета, сознательно подобранных примерно на размер меньше. В надежде разрядить сгустившуюся, как остывающая помадка, атмосферу вновь прибывший спросил, не видел ли кто-нибудь его штурмана. Никто не ответил, а кое-кто недобро усмехнулся, явно констатируя отчужденность, которую вызвал его светский успех. Он неловко развернулся в дверях, и кто-то дружелюбно произнес:

— Передай привет жене и детям.

Лысеющий, воспользовавшись паузой, продолжил:

— Мой папаша любил говорить: «Пей скотч чистым, добавь в рожь немного воды, бурбон, смешай с чем-нибудь крепким, с чем-нибудь по-настоящему крепким». — Он громко засмеялся. — С чем-нибудь по-настоящему крепким, — повторил он.

— Мне нравится Германия. Тамошняя еда нравится. И выпивка. Мне нравятся немецкие девушки.

— Я жил в Скандинавии.

— Это не одно и то же. В Скандинавии все другое.

— Я училась в школе в большом городе на севере Скандинавии, — сказала Джин, живо вступив в беседу, как и должен агент, и говоря правду, как следует агенту.

— В Нарвике, — сказал лысеющий. — Я очень хорошо его знаю. В прошлом году в это время я знал каждый бар в Нарвике. Так? — спросил он.

Джин кивнула.

— И сколько же их? Три? — спросил мужчина, который знал милого друга.

К тому времени как летчики покинули салон, попрощавшись и в разных выражениях пожелав друг другу удачи, я разобрался с большей частью счетов на ленту для пишущих машинок, на магнитофонную ленту и разнообразный ежедневный хлам. Джин подошла, встала позади меня и коснулась моей макушки. Неожиданная интимность физического контакта с ней так же поразила меня, как если бы Джин публично разделась. Когда она переместилась и села напротив, я изменил мнение о ее отношении ко мне. Ей не терпелось что-то сообщить мне, подбодрить.

Безусловная эффективность подбадривания не позволяла довериться ей. Возможно, она была моим Долобовски. Джин предложила мне одну из тех сигарет с ментолом, что отдают пятновыводителем. Я отказался.

Она сказала:

— Ведущие экипажи САК, летающие на Б-пятьдесят два, вылетают с Бодо в Норвегии и с нового поля рядом с Гератом. — Она не спеша прикурила от маленькой серебряной зажигалки. — Я бы сказала, заученные цели, те стартовые площадки к западо-юго-западу от озера Балхаш и подводный порт для ядерных субмарин на востоке Новой Земли, где работал Бобби. Вы, вероятно, уже видели модифицированные бомбовые отсеки на двух самолетах.