Лен Дейтон - Избранные произведения в одном томе [компиляция]

Набравшись опыта у берегов Китая, императорский флот отказался от надраенных палуб, сияющих навесов, начищенной до блеска бронзы и безукоризненно белых поручней, считавшихся неотъемлемыми составляющими боевого корабля американского и английского флотов. Один из офицеров Королевского ВМФ, вспоминая время службы в Британском китайском флоте, сказал: «В то время как мы заботились о… том, чтобы наши корабли прекрасно выглядели, у японцев был исключительно практический подход. Надраивать до блеска на их кораблях было нечего; все поверхности были покрашены шаровой краской… Сперва их корабли нам казались очень убогими и запущенными… но вскоре мы осознали, что у японцев другая философия; их корабли гораздо лучше подготовлены к войне».

Однако на все действия императорского флота оказывала влияние нехватка нефти. Дорогостоящая и неэффективная кампания, которую вела на материке Квантунская армия, к тому же порождала закономерные опасения, что когда-нибудь настанет день и Советский Союз выступит на стороне Китая. Адмиралы видели смысл лишь в той войне, которая будет происходить на юге за обладание богатыми нефтью голландскими колониями. Помогая сухопутным войскам в морских десантных операциях на побережье Китая, адмиралы продолжали обдумывать свои планы. Специальные военно-морские десантные силы, оснащенные первыми в мире десантными кораблями, открывающийся нос которых позволял быстро осуществить выгрузку боевой техники, были в то время самыми опытными и технически оснащенными десантными войсками.

Офицеры военно-морского флота, совершавшие заокеанские плавания, отличались гораздо большей образованностью, чем ограниченные деспоты, командовавшие сухопутными силами. В то время как программа обучения в Сикан Гакко — главной военной академии Японии — ограничивалась такими военными дисциплинами, как тактика, строевая подготовка, фехтование, огневая подготовка и езда верхом, морские офицеры получали высшее техническое образование, изучали экономику и политические науки. Многие офицеры военно-морского флота, обучавшиеся в американских и английских академиях, свободно говорившие по-английски, понимали, что Соединенные Штаты — такой противник, с которым они не справятся.

Однако именно адмиралы настояли на том, чтобы повернуть направление главного удара на юг. Отправной точкой судьбоносного решения стал июль 1940 года, когда Рузвельт одобрил Закон о развитии военно-морских флотов обоих океанов, пообещав, что американский флот затмит императорский. Японские адмиралы поняли, что время работает против них. Если наносить удар, то необходимо сделать это до того, как будет готов новый огромный флот Соединенных Штатов. Или они навечно останутся вторыми.

Традиционный антагонизм, питаемый Японией по отношению к России, еще больше усилился страхом перед коммунизмом. В 30-е годы Красная армия оказалась лицом к лицу с обретшей боевой опыт Квантунской армией. На границе стали постоянно вспыхивать перестрелки, со временем неизбежно переросшие в полномасштабные боевые действия — сначала в 1938, а затем в 1939 году.

Во время боев 1939 года одно происшествие оставило глубокий след у всех присутствовавших. Во время одного из первых наступлений Красной армии 24 июля японский лейтенант-артиллерист Хигасикуни Морихиро, 23-летний сын принца, предназначавшийся в мужья одной из дочерей императора, самовольно оставил позиции. Цензура замяла этот скандал в императорском семействе, но командир дивизии увидел в случившемся дурное предзнаменование, и его опасения оправдались, когда части его дивизии, пошедшие в атаку вслед за офицерами, идущими с обнаженными самурайскими мечами, наткнулись на русские танки. Пригвожденные к земле, без воды, японцы страдали днем под немилосердно жгущим солнцем и замерзали от холода ночью. Они просили массированной авиационной поддержки, но Токио не имел ни желания, ни средств расширять масштаб боевых действий.

20 августа Жуков начал контрнаступление, широко применяя авиацию, бронетехнику и артиллерию. Японцам еще не приходилось сталкиваться с современной армией, и Жуков, несомненно, получил огромное наслаждение, отомстив за позорную сдачу Порт-Артура. Его четырехмоторные бомбардировщики стирали с лица земли оборонительные сооружения, тяжелые танки, многие из которых были вооружены внушавшими японцам ужас огнеметами, прорвали линию укреплений. Окруженные, уступающие противнику в тяжелом вооружении, японцы понесли огромные потери. Два командира полка сожгли боевые знамена. Один совершил ритуальное самоубийство — сеппуку, — другой сознательно подставил себя под огонь неприятеля.