Николай Леонов - Буква и цифра

— Слушай, Миша, — задумчиво проговорил он, обращаясь к Крылову. — Все это, конечно, очень забавно и трогательно, и про СИЗО, и про все прочее, но мне не эмоции нужны, а реальная помощь. Сесть за взятку, которую не брал, оно, конечно, неприятно, но быть за это убитым, согласись, уже ни в какие рамки не лезет. Погиб человек, и я хочу этих мерзавцев вывести на чистую воду. Упекут ли они меня в СИЗО или нет, это время покажет. Пока я на свободе, а значит, должен действовать.

— Убийство? Да брось! А ты уверен, что это именно с этой стороны ветер? Сам знаешь, даже среди уголовников воры с мокрушниками никогда не путаются. А тут…

— А тут не уголовники? А кто они, по-твоему?

— Да по-моему, они, если угодно, даже хуже. Своих подставляют. К тому же было бы еще из-за чего, а то — просто очередную звездочку на погон получить. Но насчет убийства мне все равно что-то сомнительно. Не тот формат.

— Как знать. За звездочку они, конечно, не убьют. Но представь, что кто-то раскрыл всю эту систему. С персоналиями, с конкретными фактами, с доказательствами. Это уже не звездочка. Тут вопрос о шкуре. Это только других отправлять за решетку приятно, самим-то им туда навряд ли захочется.

— Ну да. Прямо в руки к тем, кого они незадолго до того так ловко на нары спровадили. Только ведь это — ты, Гуров. Это ты пытаешься систему раскрыть. Мало того что сам нос суешь, куда не просят, да еще и меня тянешь. Так что, если считаешь, что ребята эти и перед убийством не остановятся, ты первый опасаться должен. Поэтому совет мой в силе и актуален, как никогда. Помнишь, что я в самом начале сказал? С Борей — не связывайся. Это я еще про убийство не знал. А уж теперь… А что, и правда кого-то на тот свет отправили? Это уж и впрямь что-то… как-то даже чересчур получается.

— Вот и мне так показалось. Поэтому дело это я решил довести до конца. С твоей помощью или без нее. Не важно.

— Этого мог бы и не говорить. То, что ты упрямый как баран, мне давно известно, не первый день знакомы. Если уж что вобьешь себе в голову, ничем не выбить. Даже угрозой насильственной смерти. Только в чем она может заключаться, моя тебе помощь? Я что-то пока не уяснил.

— Андрей, тот самый, что пытался разобраться во всех этих закулисных шашнях и которого за это убили, он записи оставил. Схемы. Фамилии, от них — стрелки. По-видимому, каждая схема означает какой-то конкретный случай подставы.

— Досье на них собирал?

— Вроде того. Правда, фамилии не целиком, а в виде сокращений. И Андросов, и Крапивин там тоже есть. Их и еще некоторые я сумел разобрать, но много таких, которые мне ничего не говорят. Ты сам сказал, что Андросова повысили не так давно. До этого и он, и Крапивин трудились в той же структуре, что и ты. И, как я понял, об их делишках многие догадывались. Мне от тебя нужна всего лишь информация об этих догадках. Соответствуют они действительности или нет, это тебя не должно волновать. Это — моя проблема. Я — из другого ведомства, с этими ребятами никак не соприкасался, так что у меня даже догадок нет. Тотальный информационный голод. Мне все сгодится. Если хотя бы просто поможешь мне расшифровать некоторые фамилии, я уже и за это буду тебе благодарен. А если намекнешь, какие с этими фамилиями могут быть связаны происшествия, это вообще просто идеальный вариант. Мне сейчас нужна наводка. А что касается проверки достоверности фактов и сбора доказательств — это уже моя задача. Так что, заключаем договор о сотрудничестве?

— Попробовать можно, — немного подумав, ответил Крылов. — Чем смогу, помогу. Только сразу скажу — многого от меня не жди. Специально этим вопросом я никогда не интересовался, да и не стремился, честно тебе скажу. Меньше знаешь, лучше спишь.

— Не страшно. Если хоть какие-то моменты прояснишь, уже хорошо. Только разговор не на пять минут, нужно специально встретиться, часок-другой посидеть, подумать. У тебя что сегодня на вечер?

— Вроде ничего особенного.

— Тогда приглашаю тебя в гости. На семейный ужин.

— Угощать шифрованными записями будешь? — усмехнулся Крылов.

— Ну, уж совсем так плохо думать обо мне не стоит. Маша соорудит чего-нибудь, с голоду помирать не оставит.

— Ладно, уговорил. Часикам к восьми подъеду. Раньше навряд ли смогу.

— Вот и отлично. К восьми нормально. Раньше я и сам…

Телефонный звонок прервал полковника на полуслове.

— Лева, ты у себя сейчас? — послышался из трубки голос Орлова со знакомой зловеще-спокойной интонацией.

— Да, я в кабинете, — не моргнув глазом соврал Гуров.