Наталья Солнцева - Лабиринт Ворона

– Живи, сколько надо, – сказал мне Клим, хитро улыбаясь в бороду. – За тобой придут.

Я молча кивнула. Чернец удалился, а я прилегла на широкую лавку, которая служила кроватью, и задумалась, как бы мне забрать из дома Волынского одну вещицу. Покидая его палаты, я не могла взять сию вещицу с собой и спрятала ее в укромном уголке. Тем, что осталось в монастыре, я не дорожила.

Клим, казалось, совершенно не интересовался мною. Его жена, напротив, с любопытством поглядывала на меня украдкой. Она с утра испекла хлеба, наварила щей – это такое жидкое кушанье из капусты, овощей и мяса – и усердно меня потчевала. По сравнению с ее полной пышной фигурой я выглядела очень худой. Московиты ценят в женщинах телесное изобилие, пышность форм и белость кожи, а также длинные густые волосы.

– Уж не ест ли тебя хворь какая? – не выдержала она. – Больно ты тоща, гляжу! И черна! Может, голодать пришлось?

Я жестом показала, что нет. Я старалась говорить мало и только по необходимости, скрывая иноземный акцент.

К вечеру в избенку Клима явился человек, одетый в приличное платье, и велел мне следовать за ним. Я беспрекословно подчинилась. Шел дождь. Мы пробирались узкими улочками в кромешной тьме, грязь хлюпала у нас под ногами. На пустыре ждала крытая повозка. Кучер держал фонарь. Увидев нас, он спрыгнул с козел и отдал фонарь моему безмолвному спутнику.

Мы куда-то поехали. Кажется, я задремала. За всю дорогу мой сопровождающий не проронил ни слова. Меня привезли в хороший дом, поселили в маленькой, но чистой комнатке. В печи трещали дрова, было тепло и уютно. Хозяин дома объяснил мне, что я должна буду делать. Его слова не испугали меня. Ведь то, что он предложил, было мне знакомо.

Я быстро освоилась. Потекли дни, которые я всецело посвящала моему новому занятию, не переставая размышлять об оставленной в доме Волынского вещи. Тянуть далее становилось рискованно. Мою свободу никто не ограничивал, и однажды перед рассветом я выскользнула на улицу и отправилась за тем, без чего не могла обойтись…

В городе едва развиднялось. Я проникла в дом, когда обитатели его еще крепко спали, добралась до своего сундучка, спрятанного в подклети [15] Подклеть – здесь нижний этаж деревянного дома, где хранились припасы и находились людская и поварня. , беспрепятственно вынесла его и возблагодарила Единорога за содействие. Воистину, мне сопутствовала удача!

С замиранием сердца кралась я между заборами Китай-города, молясь, чтобы благополучно доставить ценный груз туда, где теперь был мой дом. В целях сохранения тайны, нанимать повозку я не решилась. Фортуна продолжала благоволить ко мне, и я, не встретив ни пьяных, ни разбойников, ни любопытных добралась до своего нового пристанища…

Теперь мое положение хоть как-то определилось. Мой талисман был со мной, я занималась тем, что умела делать… и получила доступ к высокородным сановникам. Вы понимаете, насколько сие важно!»

Этой оптимистической фразой Сьюзи закончила послание.

Ее упоминание о высылке из Москвы английских купцов помогло Ольшевскому точно установить, при каком царе сия дама появилась в Первопрестольной. Карл I Стюарт был казнен в 1649 году. В то время в России царствовал Алексей Михайлович, который выслал английских купцов из своей столицы, а имущество их велел отдать в казенное ведомство. «Нынешний правитель» – это, конечно же, молодой царь Федор Алексеевич… Значит, таинственная Сьюзи появилась в Москве при нем.

Строение готического стиля с изображениями Льва и Единорога, скорее всего, являлось зданием Печатного двора. По всей видимости, это было условное место, нечто наподобие явки, где Сьюзи могла рассчитывать на встречу с единомышленниками. Что и произошло.

А вот кто умер незадолго до приезда сей дамы в Москву, выяснить оказалось сложнее. Филолог предположил, что речь идет о самом старшем Брюсе, который скончался в 1680 году в чине генерал-майора… Довольно шаткая гипотеза, но за неимением лучшей исследователь остановился на ней.

С какой миссией Сьюзи прибыла в столицу Московии, письма не открывали. Потому что адресат, в отличие от праздного читателя, это знал. Ольшевского мучили вопросы: кем был старец из подземелья? кто по его указанию взялся опекать иноземку? какое занятие поручил Сьюзи ее новый покровитель?..

Прохожих на улице было мало. Витрины магазинов и вывески кафе слабо светились в наступающих сумерках. Астра раскрыла зонтик, но увидела, что дождь кончился, и свернула на набережную. Свинцовые воды Яузы слегка рябили от ветра. Она прошлась вдоль мокрых каменных берегов, стараясь унять нахлынувшее волнение. Ничего в расследовании пока не предвещает беды. Даже трупа еще нет. Отчего же так муторно на душе?