Виктор Пронин - Ночь без любви. Повести

— Таня, далеко прокатились?

— Он же говорит — до поворота… Садись. Поздно уже. Поедем.

— Ты так думаешь? Хорошо. Поедем. Куда?

— Домой, куда же еще!

— Да? — У Анатолия была привычка переспрашивать, будто удивлен словами собеседника и даже огорчен. — Ты сказала, домой?

— Сказала. — Таня подтверждала свои слова, по так, словно настаивала не на смысле, а на том, что действительно их произнесла и не собирается это скрывать.

— А может, полетим? Через полчаса последний самолет. Билеты есть. Деньги есть. Я здесь. Ты тоже в наличии. Так что? Летим?

— Куда?

— Понятия не имею! Сядем и полетим. А? Слабо? — Анатолий наклонился к машине и глянул Тане в глаза, глянул напористо, требовательно, шало. Короткие жесткие волосы его намокли, плащ был распахнут, сильная рука лежала на дверце машины, готовая рвануть ее, раскрыть, вытащить Таню из машины и втолкнуть в самолет. — Ну? И даже спрашивать не будем, куда он летит, когда вернется, да и вернется ли вообще… Прилетим в какой-нибудь город… Певек, Ташкент, Сочи… Поселимся в гостинице…

— Костя возражает. — Таня улыбнулась.

— Костя? А кто это?

— Твой водитель.

— А, — протянул Анатолий. — Ну, раз водитель возражает… Тогда, конечно… Главное, чтоб водитель дал согласие, позволил, сжалился… А знаешь, мы его с собой возьмем! Уж коли вам так пришлись по душе совместные прогулки… Ты как, Костя?

— Спать хочется, Анатолий Васильевич!

— С кем?

— Как скажете, Анатолий Васильевич…

— Костя! — предупреждающе повысила голос Таня.

— Что? — он резко повернулся к ней.

— Опять шарики!

— О каких шариках речь? — настороженно спросил Анатолий.

— О воздушных, — ответила Таня. — О разноцветных воздушных шариках, которыми украшают свадебные машины. Ты, наверное, видел на улицах. Они вьются на ветру и создают праздничное настроение, как бы обещая молодоженам долгую и счастливую жизнь, наполненную приятными встречами с хорошими людьми, обещают любовь и согласие…

— Хватит! — оборвал ее Анатолий. — Я смотрю, вас нельзя оставлять наедине слишком долго. Мы летим?

— Конечно, нет. Садись. Садись, Толя! Полетим как-нибудь в другой раз. Сегодня погода нелетная.

— Хорошо. — Анатолий подошел к машине с левой стороны, распахнул дверцу. — А ну-ка, парень, вылезай. Я сам поведу.

— А может, не надо, Анатолий Васильевич? Сейчас погода того… Дорога не совсем… Как бы чего не вышло, а то ведь как бывает…

— Вылазь, говорю!

Костя совсем близко увидел крупные глаза Анатолия, красноватые даже в вечернем освещении, налитые силой плечи, почувствовал решимость настоять на своем. Но все-таки сделал еще одну попытку.

— Дождь, дорога скользкая, видимость…

— Вылезай!

Еще по дороге сюда Костя понял, что на обратном пути Анатолий захочет сам повести машину. Так уже бывало не раз, и большой проницательности тут не требовалось. И теперь, когда тот натолкнулся на сопротивление водителя, да еще рядом была Таня, слышала их разговор… Нет, подумал Костя, его уже ничто не остановит. Прошел тот миг, когда Анатолий мог отказаться от своей затеи легко и беззаботно, когда он мог шутя упасть на заднее сиденье, посадить рядом Таню и вообще забыть и о дороге, и о машине, и о Косте.

— Чему вы учите молодых водителей? — попытался пошутить Костя.

— Да? Действительно, — неожиданно сдался Анатолий. И сел на заднее сиденье. — Пусть будет по-твоему. Но я не хочу, чтобы Таня сидела рядом с тобой. Мне это не нравится. Меня охватывает тревога, сомнения и другие нехорошие чувства, когда я вижу вас рядом, впереди… Я кажусь себе позабытым и позаброшенным. Мне горько, вы не поверите, но я плачу…

— Ты же знаешь, что я люблю ездить впереди, — сказала Таня, не оборачиваясь.

— Да? — переспросил Анатолий. — Ну, тогда другое дело, оставайся там, где сидишь. Не возражаю. Уж если говоришь, что любишь…

— Люблю ездить, — холодновато поправила Таня.

— Кстати, у тебя тушь поплыла по щекам… Глядя на тебя, можно подумать все, что угодно… Стоило тебя отпустить на полчаса, и вот нате вам — сидеть рядом хочет, говорит сурово, водитель ведет себя дерзко, непочтительно, приказы не выполняет… Да еще эта тушь… Будто кто-то целовал тебя прямо в глаза…

Не отвечая, Таня вышла и, хлопнув дверцей, быстро пошла к ресторану. Через несколько минут она вернулась умытая и посвежевшая. И снова села впереди, рядом с Костей.

Машина, описав полукруг по площади, уже готова была свернуть к трассе, но Анатолий положил Косте руку на плечо.