Галина Романова - Первый шаг к пропасти

Почему, интересно, Глебу не кажется это странным? Почему принимается им за рядовой случай? Может, он знает, кто хозяин автомобиля? Может, видел пьяно шатающегося человека, покидающего салон? Знает, видел, потому и не паникует? Но когда? Он после того, как они приняли смену, проспал в будке часа три.

Или все дело не в Глебе, а в нем – в Сергее Журенкове? В его природной осторожности, в его нежелании искать банальные объяснения подозрительным странностям? Он ведь по сути своей именно такой – подозрительный и осторожный. Так Светка утверждала, собирая свои вещи и съезжая с его квартиры. Это, на ее взгляд, сильно напрягает и еще сильнее отравляет жизнь. Совместную.

– Один, ты, Сережа, можешь сколько угодно прислушиваться к шорохам и к шепоту за своей спиной. Можешь искать вокруг себя участников вселенского заговора, – бубнила она, распихивая лифчики и колготки по кармашкам чемодана. – Можешь, но это уже без меня. Я хочу просто жить, дышать полной грудью, радоваться каждому дню, доверять людям. Прости, я не хочу так, как ты. Не хочу.

А что он такого сделал сейчас? Да ничего такого. Просто проявил бдительность. И позволил Глебу доложить руководству. Все.

– Понял. Ждем, – заметно отвердевшим голосом произнес Глеб. – Конец связи.

Он прицепил обратно рацию на поясной ремень. Помолчал, рассматривая плотные облака, за которыми на западе прятались горы. Дернул кадыком и буркнул, не поворачивая в его сторону головы:

– Сейчас они выяснят по номерам, чья это машина, позвонят в номер хозяину, и…

– И?

– И дальше не наше дело. Но нас похвалили, – нехотя признался Глеб, подумав, уточнил: – Точнее, тебя. Я сказал, что это ты обнаружил ключи в замке зажигания. Так что жди премии, напарник.

– А она сидит напротив меня такая вся… – Лариса закусила нижнюю губу, поводила широко разведенными пальцами около высоко вздымающейся груди и продолжила: – Такая вся молодая, красивая, сочная, наглая. И улыбается! И говорит…

И Лариса замолчала, поочередно рассматривая подруг. Илона и Верочка сидели напротив за столом, накрытым к завтраку в их любимом кафе. Они не притронулись к еде, пока она рассказывала. Смотрели, одна со страхом, вторая с любопытством. И молчали. Ждали продолжения.

Лариса знала, что она никуда не годная рассказчица. Что излишне затягивает интригу. Вязнет в мелких ненужных подробностях. И где-то на середине ее повествований интерес слушателей обычно пропадал. Они принимались зевать, отвлекаться, хвататься за телефон. Иногда извинялись и, вскочив с места, уходили, будто получили важное сообщение.

Лариса знала, что никаких важных сообщений не было. Ее просто уставали слушать. И удирали. Так бывало почти всегда. Но не сегодня. Сегодня ее подруги – Верочка и Илона – слушали ее, не отвлекаясь.

– И что она говорит?

Верочка – тридцативосьмилетняя брюнетка, высокая, болезненно худая, с длинными гладкими волосами, злыми зелеными глазами, владевшая шикарным загородным домом, отлаженным бизнесом своего покойного отца, имеющая скверный склочный характер и намерение выйти замуж за принца – по-детски приоткрыла влажные полные губки. Так ей было интересно.

Лариса перевела взгляд на Илону. А ей как?

Ну да, кажется, тоже зацепило.

Она всегда закрыта и загадочна, голубые глаза смотрят надменно и холодно, густые русые волосы едва достают до плеч. Самых прекрасных плеч, как втайне считала Лариса. В Илонке вообще все было прекрасно, на ее взгляд. Метр семьдесят пять, спортивно сложена, но без излишней угловатой мускулистой сухости. Всегда ухожена, со вкусом одета, немногословна. Они дружили уже лет семь или чуть больше, а толком ничего о ней не знали. Ни Лариса, ни Верочка.

Упоминалось какое-то туристическое агентство, которым Илонка владела то ли на паях с кем-то, то ли самостоятельно. Подробности не оглашались. Вскользь озвучивалось, что Илонка подписала документы на владение загородным клубом, то ли охотничьим, то ли спортивным. Лариса, убей, не помнила. А может, не уточнялось? Потому и не помнила?

Или не было этого вообще ничего. Не существовало. Такие подозрения выдвигала пару раз Верочка, решив посплетничать с Ларисой за спиной их третьей подруги. Она считала, что Илонка специально напускает туману, чтобы никто не сумел рассмотреть, что за этим туманом ничего нет. Пустота.

Лариса так не думала. Она верила, что у Илоны есть деньги. Ее наряды и украшения немало стоили. Она часто ездила отдыхать на дорогие курорты. И квартира у нее была в центре. Пусть не очень большая, всего лишь трехкомнатная, но красивая, с дорогим ремонтом и современной мебелью.