Берталан Маг - Записки следователя из Будапешта

— Вот эти три вещи я получил в залог: цепочку, браслет и перстень с бирюзой, — прерывающимся голосом промолвил официант.

— Больше ничего?

— Ничего. Остальное принадлежит моей жене.

— От кого вы получили эти три вещи? Предлагаю говорить только правду. Из-за этих безделушек убили человека. Это вам понятно?

— Да, конечно.

— Итак, кто вам их оставил?

— Этого человека я не знаю, прежде никогда не видел. Он пришел вдвоем с дамой. После ужина они много пили, сидели у нас почти до закрытия. Когда я подал счет, мужчина вынул из кармана эти вещички и сказал: «Возьмите, пожалуйста, вот это. Завтра я зайду за ними и оплачу весь счет. В обиде не останетесь».

— Как он выглядел?

— Высокого роста, темный шатен, хорошо одет. На вид ему можно дать лет тридцать пять, не больше.

— Девица, которая была с ним, вам знакома?

— Нет, ее я тоже никогда не видел. Видимо, они посещают другой бар. Мне послышалось, дама называла своего спутника Геза. Разговаривали на «ты».

— Все, что вы сказали, правда?

— Клянусь, как перед богом! Можете мне верить, господин инспектор…

Я понимал, что Анти лжет, твердя о каком-то залоге, Ясно, он купил золото за наличные деньги. Но сейчас дело было не в этом. Сложив все три вещицы в карман, я поспешил в управление. Официанту я позволил вернуться в бар, предупредив о молчании.

— Никому ни слова. Если проболтаетесь, пеняйте на себя.

— Официанты не болтливы, господин инспектор. Профессия.

— Ладно. Если появится вчерашний шатен, вот телефон.

Один из наших людей, разумеется, уже сидел в «Янчи Риго» для неотступного наблюдения за ловким официантом. Спустя полчаса к нему присоединилась Эржи, сотрудница смежного отдела. За это время я успел добраться до квартиры доктора Гейера и показал ему золотые вещицы, изъятые мной у Анти. Гейер тотчас их опознал, и в первую очередь свой подарок Агнеш, старинную золотую цепь.

Оперативный аппарат милиции по всей стране пришел в движение. В особенности бдительно наблюдали за гражданами, выезжающими за границу, контрольные посты на всех пограничных пунктах и переправах. У нас были все основания полагать, что преступник попытается перейти границу.

Под вечер следующего дня пограничники вытащили из-под вагона скорого поезда Будапешт — Вена неизвестного субъекта. Внешность и возраст поездного «зайца» почти совпадали с признаками «нашего» Гезы, но, увы, после проверки выяснилось, что это не он.

Через пару дней приехали на похороны родители Агнеш. Старушка-мать тяжело переживала горе, обрушившееся на нее столь неожиданно. Наши расспросы о жизни Агнеш в Бестерцебанье под родительским кровом, о ее школьных годах не дали ничего. Старики даже не знали, был ли у их дочери знакомый молодой человек по имени Геза.

Тело Агнеш предали земле, родители уехали, собрав на память о дочери кое-какие оставшиеся в квартире вещички — в Будапеште у них никого больше не было.

День шел за днем, не принося новостей.

Впрочем, новости были: техник-приборист Геза Кюрти и Денеш Мольнар, его коллега с электролампового, в Будапешт не вернулись. Сбежав от группы туристов, они остались в Вене.

Мы нашли на заводе документ, написанный Гезой Кюрти от руки, и поручили эксперту сличить его с письмом, найденным в квартире убитой.

Эксперт, изучив почерки, дал заключение — письма написаны разными людьми. Это до некоторой степени успокоило меня в том смысле, что Кюрти не тот человек, который нам нужен. И все-таки я дорого дал бы за то, чтобы с ним побеседовать. К сожалению, такая возможность теперь исключалась.

Второй Геза, попавший в поле нашего зрения, бесследно исчез. Никто нигде его не встречал. Никуда ни за чем он не обращался. В приграничной полосе тоже не было обнаружено ни одного человека, сходного с разыскиваемым хотя бы по внешности и возрасту.

Спустя неделю после похорон я получил заказное письмо из Бестерцебанье. Мать Агнеш писала мне о том, что, перебирая школьные тетради покойной дочери, она нашла две открытки, подписанные именем Геза. Обе открытки были приложены к письму.

В первой из них некий Геза поздравлял Агнеш по случаю успешного окончания гимназии. Во второй посылал привет из Словакии. Открытка с видом Братиславы была опущена там же, двумя неделями позже.

Эксперт по почеркам вновь засел за работу и, сравнив обе открытки с уже упоминавшимся выше письмом, без всяких колебаний заявил, что все три послания написаны одним и тем же лицом. Это обстоятельство откровенно меня обрадовало, я тут же позвонил Чепаи.