Александр Щеголев - Старый пёс

И тачка, видимо, у него своя, о которой я тоже ничего не знал, не догадывался.

— Остановись, малыш, поговорить надо.

— О’кей, подожди. Поверну и сразу съеду…

Пока жду, слышу чей-то нежный голосок: «Пропусти его, идиот!». «Да это он меня должен…» «Не видишь, он железный!!!» Ага, мой выросший птенчик прихватил с собой неведомую мне голубку. Которая, похоже, любит командовать; надеюсь, не только на трассе. Может, хотя бы эта наконец женит его на себе?

— Папуля? — зовёт он.

— Почему ты мне не позвонил? Сразу как.

— Догадайся с десяти раз.

— Но один-то звонок можно было…

— Один я сделал. Вашему участковому Бодало. Ты знаешь, что он твой тайный поклонник?

— Марик, не время паясничать.

— Кто паясничает? Я серьёзно, капитан тебя сильно уважает, как фронтовик фронтовика. Когда он попросил, чтобы я немедленно за тобой приехал, я успокоился. Папа у меня не из тех, за кем надо приезжать, если звучит сигнал тревоги. Главное, чтобы тебя снабдили информацией, так? Бодало снабдил. А телефонировать гражданину Есенину в тот неловкий момент, когда наши с тобой нычки обкладывают со всех сторон, было слишком стрёмно.

— Ладно, убедил. Насколько свободно мы можем общаться при твоей даме?

— Не дама, а барышня. (В сторону). Тут о тебе спрашивают, золотце… У барышни наивысший допуск, под мою ответственность. Я вас обязательно познакомлю.

— Тогда вопрос: что за кент у тебя в Москве? Доверяешь ему?

— Скорее, доверяю, чем нет. Я ему, так вышло, когда-то спас жизнь. А ещё он мотал срок, дважды. Квалифицированный «медвежатник». Первый раз засыпался очень давно, я даже не знаю, чего и как там было. А пять лет назад — статья сто пятьдесят восемь, часть три.

— Кража… Чего спёр?

— Тачку угнал. «Медвежатник» сел за угон, обосраться от смеха. Дали трюльник принудительных. Но ты не о том. Слежку он чует, почти как ты, его жизнь научила.

— Ну, прямо почти.

— Ну не совсем, конечно, у тебя верхнее чутьё, у него нижнее, зато очень развитое.

— Что за история со спасением жизни?

— Давай не по телефону.

— Не на бумаге, не по телефону… При этом ты ссылаешь меня обратно в деревню.

— Не ворчи, папуля. Кстати, с тем «медвежатником» вы вроде бы знакомы.

— И кто это?

— Пусть будет сюрприз, не хочу портить.

— Стервец… Адрес свой говори, куда мне ехать.

— Лучше эсэмэской. Лови.

— Поймал… Каким образом твой кент сообщил тебе про нашу квартиру? И заодно сосед — про дачу? По телефону, что ли?

— Зачем? Есть интернет, а в нём меня не поймать. Может, ты отпустишь нас, и мы дальше покатим?

— Последний вопрос: откуда бланк паспорта?

— Из нашего УФМС, откуда ещё. Я имею в виду из тверского.

— Они все под строгим учётом.

— Учёт строгий, зато девушки ласковые и с липкими руками. Вернее, одна такая — ух, милашка.

— Сейчас не девяностые, запросто мог спалиться.

— Ты параноик, тебе говорили?

— Много раз. А что с водительским удостоверением?

— Папа, ты будто не из Системы! Деньги — товар, товар — деньги.

— Это всё до первой серьёзной проверки.

— Да, с Есениным ты круто развернул. А это… ну, на первое время, потом сам подумаешь, как оживить персонажа.

— Кстати, про деньги и товар. Откуда у тебя столько — на машину, на квартиру в Москве?

— Извини, но источники моих доходов — моё личное дело. Это называется прайвисити.

— Удобная отмаза. Перед барышней красуешься?

— Она сама кого хочешь раскрасует. Когтями. Папуля, кажется, последний вопрос уже был, причём трижды?

— Давайте, ребятки. Скучной вам дороги…

Сброс и тишина.

Некоторое время я просто стою и улыбаюсь. Обстановка постепенно прояснилась, дела устаканились, пусть и хватало ещё странностей. Как бы я сейчас ни ворчал на сына, все последние часы я только и думал о нём, об этом единственном реальном человеке, оставшемся в моей нелепой старости. Всё прочее — иллюзия. Наглая слежка, жестокие убийства друзей… ничто, пустота.

Со всем прочим я могу справиться. С исчезновением Марика — нет.

Покидаю «однушку», затем, не задерживаясь, — к гаражам на Старицкое шоссе. Там, в одном из кооперативных боксов ждала своего часа моя «шестёрка». Классика, жемчужина «раньших времён». Честное железо, чистокровный седан.

Думал, придётся подкачивать колёса, всё-таки полгода я к своей ласточке не заглядывал… Не пришлось. Масло и тосол в норме, аккумулятор заменён на новый. Марик побеспокоился, подготовил папе машину.

Что дальше?

«В Москву, в Москву, в Москву!» — завещал нам великий Чехов.