Александр Трапезников - Ночные окна

– А мы, батенька, уже уходить собрались! Пора, пора, засиделись, – такими словами встретил мой приход велеречивый «барин». Он тут, по-моему, веселил всю компанию. Женщина изящно курила тонкую сигарету в длинном мундштуке; второй мужчина, похожий на Грибоедова, вытирал платком слезы, выступившие от какой-то прозвучавшей до моего появления остроты Коленьки. Жан тоже смеялся.

– Вы знаете, мы тут чудесно провели время, – продолжил весельчак. – У вас тишина, покой. Мы заедем еще как-нибудь.

– Да-да, непременно, – кивнула аристократка.

– Хоть на следующей неделе! – заключил «Грибоедов». Фамилия его была, впрочем, вовсе не поэтическая – Маркушкин.

– А мы и рады будем, – сказал я. – А вы уверены, что вам больше ничего не нужно?

– Да чего же более, помилуйте! – отозвался Николай Яковлевич. – Вы ведь из моего прошлого, наверное, уже поняли, к чему я речь вел о русских писателях? Мы тоже втроем живем. И сосуществуем прекрасно. Нет, не в вульгарном смысле, поймите правильно, а в высшем, духовном. Лет этак почти двадцать назад я увел Нину у Александра Сергеевича прямо из-под венца, отчего он едва не вскрыл себе вены. Так, Саша?

– О да! – подтвердил Маркушкин. – Только вены я через шесть лет вскрыл, когда ты снова перешел мне дорогу. А тогда я собирался с Крымского моста прыгнуть.

– Разве? Ну, не важно. А спустя три года Александр Сергеевич мне отомстил. Нина сбежала с ним в Ялту, я развелся, а они поженились. Между прочим, я даже был свидетелем на свадьбе.

– Чистая правда, – улыбнулась Нина.

– Какие высокие отношения, – заметил я, а сам подумал: история его детства экстраполировалась на зрелые годы – тогда он не мог поделить с братом свою сестру, теперь, напротив, охотно делит любимую женщину с другом. Латентная шизофрения, по крайней мере у двух фигурантов из этой тройки.

– Дальше – больше, – продолжил Николай Яковлевич. – Проходит год. И Нина возвращается ко мне. Снова развод, и опять свадьба. Но на сей раз гораздо скромнее, а то мы бы непременно разорились с этими перманентными бракосочетаниями. В конце концов мы просто запутались: кому же должна принадлежать Нина? И заметьте, за всю жизнь мы в общем-то ни разу не поссорились. Что же поделаешь, если она любит нас обоих?

– Увы! – легко вздохнула аристократка. Несмотря на то что она не отличалась многословием, тем не менее создавалась видимость ее самого живого участия в разговоре. Этому способствовали выразительные и слегка насмешливые глаза, следящие за всеми нами.

– Нина еще пару раз уходила к Александру Сергеевичу и возвращалась, но мы решили больше не разводиться. Не стреляться же мне с ним, как Дантесу с Пушкиным? А ведь он и вправду на Пушкина похож: ему бы еще бакенбарды, побольше. Но я не Дантес, я – Данте. Я побывал в аду, когда Нина первый раз ушла от меня к Маркушкину. Должно быть, и он бродил по кругам преисподней после рокового дня свадьбы.

– А вы? – спросил я Нину. – Туда не спускались за их тенями?

– Я ткала полотно, как Пенелопа, – улыбнулась женщина. – И ждала, кто же первым из этих шахтеров выползет на поверхность.

– Может быть, вас интересует, как все происходит на житейском уровне? – вновь взял слово муж. (Или в этот календарный год супругом является Маркушкин? Я уже и сам начинал запутываться.) – Так все благопристойно. Мы же не спим все вместе в одной кровати. У Александра Сергеевича свой отличный дом. У нас их даже несколько. В том числе за границей. Я считаю, что Нина свободная, разумная женщина и вольна жить, где и с кем хочет. Иногда, когда мы оба ей изрядно надоедаем, она вообще уезжает в Финляндию и проводит там время в одиночестве. Как видите, я с вами откровенен. У нас проблем нет.

– Замечательно, – сказал я и посмотрел на Нину. Она загадочно улыбалась. – А что вы делаете в Финляндии?

– Ловлю форель.

– Она – страшный рыболов, – подтвердил Маркушкин. – Вот чего мы с Колей никогда не могли понять в ее натуре.

– Простите за последний вопрос: у вас есть дети?

Тут, пожалуй, впервые, все они как-то смутились, перестали улыбаться. После небольшой паузы Николай Яковлевич коротко обронил:

– Есть. Один. Но это тема неинтересная.

– Ну что же, – произнес я, – рад был с вами познакомиться. Право, мне даже неудобно, что я уделил вам так мало времени. И в прошлый раз, и нынче. Да и деньги, пожалуй, стоит вернуть. Я же ничем не помог. Тем более что вы и не нуждаетесь в помощи, как я вижу. Зачем же вы искали со мной встречи?

– О вас, Александр Анатольевич, ходят по Москве самые разные слухи, – ответила Нина. – Одни называют вас волшебником, другие – негодяем. Любопытно было посмотреть.