Николай Леонов - Сыщики и шаманы

– Все ясно, – кивнул Гуров. – Можете не продолжать, Дмитрий Ульянович. Картина ясна. – Он все-таки набрал на телефоне нужный номер и произнес в трубку: – Алло! Толя? Это полковник Гуров. Живо дуй в шестую горбольницу и пробей их базу за последние полгода. В первую очередь меня интересует список пациентов на пересадку органов, списки потенциальных доноров, операции, проводимые доктором Перекатновым, и сам банк органов на балансе больницы…

– Нас посадят? – глухо спросил Ермаков. – Я ведь сам ничего не делал. Только смолчал…

Крячко, к которому был непосредственно обращен вопрос заведующего, не успел ответить, так как в левом кармане куртки зазвонил его мобильник. Станислав достал трубку и ответил на вызов. Это был Лозинский.

– За мной следят, – заговорщическим шепотом сообщил психолог. – Ты меня слышишь, Стас? Алло! За мной следят.

– Это нормально, мозгоправ, – поморщился Стас. – Галлюцинации и мания преследования – неотъемлемые составляющие белой горячки. Тебе ли не знать таких тонкостей…

– Это не горячка, Стас, – все так же шепотом продолжал говорить Лозинский. – Этот тип через два столика от меня. И он следит за мной. Поверь, я чувствую такие вещи. Его выдают глаза, мимика, жесты…

– Стоп-стоп! – Крячко поднялся с кресла и отошел к двери. – К черту психологические подробности. Где ты?

– Напротив вас. Ну то есть напротив шестой больницы. Бар «Вегас» или «Техас»… Как-то так называется… Будем брать «на живца»?

– Кого?

– Этого типа. Я спровоцирую его, а вы с Гуровым…

– Не надо, – живо осадил его Станислав. – Придержи лошадей, ковбой! Никаких провокаций. Сиди себе спокойно и бухай дальше. Мы с Левой сейчас подойдем. Минут пять потерпишь?

– Само собой. Мы же команда, Стас.

– Никакая мы, на хрен, не команда. Понял? Просто…

– Пять минут. – Лозинский пытался чеканить слова, но заплетающийся язык выдавал в нем нетрезвого человека. – Я понял тебя, напарник. Жду. Сверим часы. Время пошло.

– Эй-эй!..

Но Лозинский уже отключил связь. Крячко чертыхнулся.

Психолог «срисовал» увязавшегося за ним Хряка еще на выходе из больницы. Неопытного «топтуна» всегда в первую очередь выдает походка. Они ходят не так, как остальные. Каждый шаг Хряк делал, переступая с пятки на носок. Плюс демонстративно-отрешенное выражение лица. Такого выражения нельзя встретить в обычной жизни. Лозинский в силу своей профессии подмечал подобные тонкости автоматически.

Усмехнувшись, он перекатил неприкуренную сигарету из одного уголка рта в другой, пересек просторный больничный холл и вышел на улицу. Остановился под придорожным фонарем. Дважды щелкнул зажигалкой, прикуривая. Коротко обернулся и успел заметить, как «топтун» поспешно нырнул в тень. Лозинский покачал головой. Кем бы ни был этот тип, устроивший за ним слежку, от него за версту несло дилетантизмом. Сунув руки в карманы плаща, Андрей огляделся по сторонам, и его взгляд почти моментально сфокусировался на питейном заведении с яркой вывеской. Попыхивая зажатой в зубах сигаретой, психолог двинулся в нужном направлении. Его плащ был распахнут. Малиновый галстук развевался на ветру.

Он вошел внутрь и, не теряя времени даром, прямиком зашагал к бару, на некоторое время выбросив своего преследователя из головы. Сейчас его интересовало совсем иное.

– Виски! – коротко бросил он молодому черноволосому бармену с неровной козлиной бородкой.

Парень активно тыкал указательным пальцем в сенсорный экран своего мобильника и оторвался от этого занятия крайне неохотно:

– Таких излишеств не держим. Либо водка, либо пиво. У пива широкий ассортимент…

– Плесни-ка рюмку водки, – попросил Лозинский. – На пробу.

Бармен исполнил его просьбу. Андрей быстро выпил и кивнул:

– Пойдет. Но если вдруг траванусь, имей в виду, у меня серьезные связи в полиции.

– Все так говорят, – поморщился паренек.

– Давай бутылку. И это… Банку колы.

Лозинский отошел от стойки и в ожидании заказа занял ближайший столик. Посетителей в заведении было немного. Пара тинейджеров, женщина синюшного вида и крепко сбитый бородатый мужик в черном пальто и такого же цвета восьмиклинке. Человек, следивший за психологом от больницы, вошел в бар, не глядя на «объект», продефилировал к стойке и заказал пива. Затем с высоким бокалом в руке занял место через два столика от Андрея. Лицом к лицу. Сделал небольшой глоток и демонстративно уставился за окно. На лице все то же неестественно-отрешенное выражение. Лозинский в очередной раз не смог сдержать улыбки. Бармен поставил перед психологом запечатанную бутылку водки, семидесятиграммовую стопку и банку кока-колы. Рядом положил квадратный листок бумаги с написанным от руки счетом.