AlmaZa - Танец под золотой вуалью [СИ]

— Что значит «кто просил»? Я остановила незаконную деятельность, что должен делать всякий, кто с этим сталкивается.

— Разве я кому-то причинял вред? — тот, кого я про себя называла мальчишкой, поднялся, и оказался выше меня на голову-полторы. Заметив моё изменившееся лицо при оценке его роста, он очаровательно расплылся, приподняв уголки губ. — Нуна, ты слишком строга.

— А тебе всё равно здесь нечего делать. Ступай домой. — постаралась незаметно отступить я, потому что рядом с этой глыбой комфорт моего пространства разрушался.

— У меня нет дома. — спокойно ответил он, подняв скейтборд, на котором сидел, перевернув его. Взяв в другую руку картонку (оказывается, она и была подобием прилавка), парень сложил её вдвое и сунул в урну. Три стаканчика, вложенные им один в другой, очутились меж его рук и, когда он прихлопнул их и развел ладони, между ними уже ничего не было. Мои глаза удивленно вылупились. Слишком много чудес сегодня.

— Ты подлинный жулик! — выговорила медленно я.

— Ловкость рук… знаете такое? Никакого мошенничества. — закатав рукава, он продемонстрировал, что ниоткуда эти стаканы так и не выпадут. Пока я почесывала затылок, он опустил скейт на асфальт и встал на него одной ногой. — Проводить вас?

— Меня? — я не выдержала, улыбнувшись обходительности и вежливости этого юного фокусника, которому я только что запорола всю прибыль. — Со мной ничего не случится, лучше ты скажи, почему у тебя нет дома?

— А что, он непременно у всех должен быть? — оттолкнувшись, он плавно покатился, призывая меня идти, а не стоять. Я двинулась в ту сторону, куда и шла до этого. Нам оказалось по пути. — Если говорить, как я всё понимаю, то мой дом: всё вокруг. Я живу везде. И нигде.

— Ты беспризорник? — насторожилась я. Стоит ли ещё и службой опеки поработать?

— Нет, у меня есть родители, не переживайте. — мы вернулись на тротуар вдоль клубов и устремились прямо. — Скажем так: у меня неизлечимое желание перемещаться, поэтому в четырех стенах не удерживаюсь.

Вдруг он остановился у одного из клубов, нажав пяткой на зад доски, отчего она подняла свой нос, который он придержал. Он делал это не глядя и с небывалой ловкостью! Я вернулась на шаг, чтобы увидеть, на что он засмотрелся. Слева от тяжелых входных дверей, принадлежащих заведению под названием «Golden club», висела афиша, оповещающая о том, что можно будет увидеть на сцене этой недели. Крупнее всего была фотография девушки в замысловатом этническом арабском костюме, лицо которой, снизу до самых глаз, закрывала вуаль, какими прикрывали свои прекрасные лики одалиски [4] Одалиски — наложницы в гареме. . Её выступление обещалось уже завтра, и зазывающая надпись гласила, что нигде больше, кроме как у них, никто не сможет увидеть легендарный танец с семью вуалями. Так уж нигде и никто? Что ж у них там за редкость такая? Я ухмыльнулась и повернулась к спутнику, заворожено разглядывавшему изображение.

— Тебе ещё рано засматриваться на такие вещи. Категория — стриптиз. Только для взрослых дядей.

— А я уже был на трех из её представлений. — с той же непроницаемостью посмотрел на меня парень. — Она танцует не чаще двух раз в месяц, и всегда об этом оповещается не ранее, как за день.

— Кто тебя пропускал внутрь? Несовершеннолетним нельзя посещать подобные мероприятия. — скрестила я руки на груди, до глубины души тронутая повсеместными нарушениями.

— У меня знакомые там работают. — нехотя отвернувшись от плаката, он опустил скейтборд и тронулся дальше.

— И что же, ты влюбился в эту стриптизершу?

— Она не стриптизерша. — не настойчиво, но задето поправил меня юноша. — Она не раздевается до конца, оставаясь в тонкой полоске ткани на бедрах. И на лице. Не поверите, но за те полгода, что она тут приобрела славу, больше поклонников хочет увидеть её лицо, чем задницу. Ну и всё что спереди тоже.

— Неожиданно. Так, она скрывает свою личность? — сегодня была просто ночь открытий и таинств!

— Да, и очень успешно. — мальчишка восторженно воззрился перед собой, но было ясно, что перед глазами его кружатся восточные лоскуты, снимаемые один за другим. — Даже мои знакомые, имеющие доступ к закулисью, понятия не имеют, кто она. Говорят, что знает истину только Сэй — пассия хозяина клуба, которая отвечает за организацию тут всяких шоу. Но она и сама в прошлом танцовщица, так что не исключено, что это сама она и есть. Не знаю. Я, в отличие ото всех, не хочу видеть её лицо. И нет, я не влюблен в неё. — запоздало ответил он и на основной вопрос.